— Значит, он мог открыть сейф, пока вас не было рядом?

— Спокойно.

Эллиот говорил с кем-то по телефону, просил позвать Майкла Росса или его мать.

Тони закончила разговор:

— Еще раз спасибо, Моника.

Она положила трубку и сказала, глядя на Эллиота:

— У Майкла Росса было полно времени, чтобы открыть сейф. Вы дозвонились до его матери?

— Это дом престарелых, — сообщил Эллиот с испуганным видом. — А миссис Росс умерла прошлой зимой.

В три часа ночи из ворот Кремля выехали два фургона. На обоих был международный знак биологической опасности — четыре разорванных черных круга на желтом фоне.

Тони Галло вела первый фургон, с ней были трое мужчин, специалистов по обеззараживанию. За рулем второго фургона, представлявшего собой мобильный медицинский изолятор, сидел санитар, второй санитар находился сзади, а на пассажирском месте ехала врач — Рут Соломонс.

Тони не была уверена, что поступила правильно, подняв тревогу всего лишь на основании подозрений. Майкл Росс, чего доброго, спокойно спит, отключив телефон, и она поморщилась при мысли, как будет утром докладывать об этом начальнику, Стэнли Оксенфорду.

Но будет много хуже, если она окажется права и вирус Мадоба-2 каким-то образом попал за стены лаборатории. Он был очень заразным и быстро распространялся воздушно-капельным путем. Более того, он был смертелен.

Машин на дороге не было, и до дома Майкла Росса они доехали всего за двадцать минут. Тони остановила фургон рядом с «фольксвагеном-гольф», вероятно принадлежащим Майклу. В доме было темно. Тони громко и протяжно просигналила клаксоном. Никакой реакции, свет не включили. Тишина.

— Джентльмены, наденьте, пожалуйста, скафандры, — скомандовала она.

Все влезли в оранжевые скафандры из толстого пластика, что было делом нелегким, поскольку они почти не гнулись. Застегивались они на герметичную застежку-молнию.

Скафандры были абсолютно непроницаемыми. Человек в таком костюме дышал через фильтр, который не пропускал частиц, содержащих микробы и вирусы. Шлемофон позволял людям говорить друг с другом и коммутатором Кремля.

— Я пойду первой, — сказала Тони и неуклюже поднялась на крыльцо.

Она позвонила в дверь и постучала в нее дверным молотком. Прождав пару минут, она обошла дом с другой стороны. За ним находились аккуратный садик и деревянный сарай. Задняя дверь дома оказалась открыта. Тони вошла и быстро осмотрела все помещения. Внутри было чисто, опрятно и пусто.

— Никого нет, — сообщила она коллегам через шлемофон.

Тони вернулась в сад и дернула дверь деревянного сарая. Та тоже оказалась не заперта. Внутри царил мрак — окон в сарайчике не было. Она пошарила в темноте и нашла выключатель. Включив свет, Тони вскрикнула от неожиданности.

— Быстрее сюда! В садовый сарай. Рут — первая, — приказала она.

На полу лицом вверх лежал Майкл Росс. Из его глаз, ушей и носа сочилась кровь. Но Майкл был еще жив. Грудь поднималась и опускалась, В горле что-то слабо булькало.

Она наклонилась и закричала:

— Майкл! Я Тони Галло из лаборатории!

В залитых кровью глазах промелькнула искра понимания. Он открыл рот и что-то пробормотал.

— Что? — Тони склонилась ниже.

— Лекарства нет, — сказал он, и его вырвало на защитное стекло шлема.

Она в ужасе вскрикнула, хотя знала, что скафандр ее защитит.

Рут оттолкнула ее в сторону и склонилась над Майклом.

— Пульс очень слабый, — сказала она в шлемофон. — Мне нужен ларингоскоп. Быстро!

Примчался санитар с ларингоскопом.