Лаохесан проиграл. Его сердце пронзили деревянным клинком первого человека, а его вены обескровили речные люди. Лаохесана замуровали в закаленные цепи и на гигантских птицах унесли на край земли, а там бросили в океан.

Люди дали клятву, что они не восстанут друг против друга, они закрепили клятву, выпив живой воды. По приданию, если брат убьет брата, Лаохесан восстанет из пепла и поднимется из океана. Вместе с ним на Калахар обрушатся природные катаклизмы, а тени его прежних почитателей встанут на его сторону, чтобы вновь захватить землю. Тени его почитателей обратятся в страшных монстров, которые, как и их хозяин, будут обладать черной магией. А убить их можно будет, лишь пронзив их огненное сердце.

Один год и два месяца столько времени понадобится огненному Лаохесану, чтобы полностью восстановить свои силы и собрать армию теней. Год символизирует цикл жизни, а два месяца противоположности, ведь все в мире имеет свое отражение».

Аргон настороженно нахмурился. Неужели Хуракан был прав? Предводитель свел перед собой руки и поставил локти на стол. Деревянный клинок первого человека, цепи, гигантские птицы и живая вода. Деревянный клинок символ Вудстоуна. Цепи символ Халассана, как ни странно. Видимо, огненные люди тоже воевали против своего правителя. Гигантские птицы олицетворяют Дамнум. И живая вода дом Эридана. Если Лаохесан и планировал подчинить себе Калахар, он явно не рассчитывал, что все стихии объединятся против него и станут единым целым. Сейчас в сотрудничество Вудстоуна с Дамнумом с трудом верилось. Да, впрочем, и с Эриданом тоже.

Девочка сползла со стула. Ей внезапно стало жутко холодно, и она крепче укуталась в накидку Аргона. Риа испуганно прокручивала в голове прочитанное. Книги не врут. Им незачем врать. Их писали для того, чтобы предупредить, обезопасить, вооружить. Они не пускают пыль в глаза, а позволяют открыто взглянуть на происходящее. И тот, кто писал про Лаохесана, свято верил в слова, выводимые черным пером. Он действительно считал, что огненный всадник возродится, если брат убьет брата.

Алман убил Вигмана.

Риа замерла перед стеллажом и облокотилась ладошкой о перегородку. Сколько уже прошло времени? Месяц? Два? Как долго Лаохесан набирается сил? А если… если жрицы решили запутать Аргона и его спутников? Они ведь не назвали имени потерянного сына и не сказали, из какого он рода. Что, если потерянный наследник так и не будет найден? У него, возможно, есть глаза и уши, он, возможно, жив и умеет держать меч. Но если он не подозревает о том, что ему предстоит сразиться с Лаохесаном, какой от него прок?

Девочка подняла взгляд на книги. Нельзя рассчитывать только на силу стихий. Как бы могущественны ни были люди Калахара, их способности ничто в сравнении с силой друидов. Пусть в них никто не верил. Пусть рассказы о них считали легендами. Риа знала, что первые люди откуда-то произошли. Она не верила в рассказы про животных и другие, иноземные цивилизации. Она действительно была уверена, что человека создал Д руид. И раз он его создал, он может его и уничтожить.

Девочка забросила уголок накидки на плечо и пробежалась взглядом вдоль книг; она искала самую важную книгу, которая должна была стоять на каждой полке. Риа слышала, как Аргон и Ксеон что-то обсуждали, но разве это имело значение? Они полагались лишь на свои силы, а Рие подумалось, что стоило прибегнуть к силе извне. Армия теней разве это каменные сердца Вудстоуна или воры Дамнума? Нет. Людям требовалась помощь.

Девочка замерла, самоуверенно улыбнулась и стащила с полки черный фолиант. На нем были выгравированы позолоченные, стертые буквы «Книга стихий». Пока юноши не обращали на нее внимания, Риа села на пол, положила книгу на колени и распахнула ее на первой странице, где были изображены четыре первых человека.

Четыре самых сильных, прекрасных, свободолюбивых и умных созданий Калахара.

Ундина черноволосая, высокая дама в платье из рыбьей чешуи; ее глаза были цвета просторов океана.