— Но зачем так обуздывать свои амбиции? Вы должны быть с ними не менее агрессивны, чем с планированием военных действий.

— Что вы имеете в виду, принц?

Ривален отвёл взгляд.

— Я не решаюсь говорить об этом.

— Бросьте, - сказал Тамлин. - Мы уже были откровенны друг с другом касательно столь чувствительного вопроса, как вера. Здесь то же самое. Я привык полагаться на вашу прямоту, принц. Пожалуйста.

Ривален кивнул.

— Хулорн, я считаю, что Сембию изменил этот конфликт. Главная правительница осуществила переворот в верховном совете, и народ принял его, и глазом не моргнув. Этот орган власти мёртв. Сембия получит своего самодержца. Вопрос лишь в том, кто это будет, и будет ли он милостивым... или нет.

Тамлин замер, поднеся кубок к губам. Момент растягивался.

— Любопытно, - сказал он наконец задумчивым голосом и торопливо добавил: - То, что вы так думаете, я имею в виду.

Ривален понял, что фундамент заложен. Он тащил Тамлина вперёд как раз в верном темпе. Он уже видел это прежде. Он знал этот блеск в глазах, когда человека захватывали амбиции. Выражение лица Тамлина выдавало юношу. Тамлин считал, что хочет быть шейдом и королём. Но на самом деле желания хулорна были глубже. Тамлин хотел выйти из тени своего отца, из тени Эревиса Кейла, из своего тени собственного образа недостойного сына. Ривален знал это чувство, он тысячи лет назад испытывал его сам. Возможно, поэтому мальчишка так нравился шейду. Кроме того, Ривалена забавляло, что Тамлин хотел сбежать от теней прошлого, входя в тени, предложенные ему Риваленом.

— Я знаю, что ждать подкреплений от Шадовар непросто, хулорн, - сказал Ривален. - Но будьте уверены — солдаты прибудут, как только освободятся от других своих обязанностей. Давайте тогда и решим, какого образа действий придерживаться в этой войне. На самом деле, я надеюсь, что к тому времени сумею помочь не только солдатами.

Тамлин поднял брови.

— Вот как?

— Я сообщу вам, как только у меня будет больше информации.

Тамлин улыбнулся.

— Приверженцы Шар хранят свои секреты, не так ли?

Ривален изобразил фальшивую улыбку.

— Именно так, но лишь потому, что всё ещё не до конца прояснилось, - он закружил тени вокруг своих пальцев.

Тамлин пристально поглядел на него, затем сказал:

— Главные жрецы города — из оставшихся — сообщили мне, что они не станут напрямую сражаться с силами Мирабеты. Они будут помогать и исцелять, но ни один не возьмёт в руки оружие и не станет сплетать калечащие заклятья. Я полагаю, что жрецы Ордулина и Сэрлуна заняли аналогичную позицию.

— Может так, а может быть и нет. Ваши жрецы изображают нейтралитет, чтобы сохранить положение своей веры вне зависимости от исхода войны. Это досадно. Вы не должны принимать их условия, хулорн.

— Не должен? - переспросил Тамлин.

— Нет. В анклаве шейдов есть жрецы, у которых я могу попросить помощи. Хулорн, может быть, настало время обсудить веру Шар?

Тамлин приподнял свой кубок в сторону Ривалена.

— Я был бы очень рад этому.

***

Стояла поздняя ночь, но Элирил даже не пыталась спать. Волнение и пыль разума заставляли её сердце бешено колотиться на протяжении нескольких часов. Она давным-давно отослала дворецкого и сейчас сидела в кабинете с Кефилом.

И с книгой.

Мастиф лежал у её ног, вылизывая свои лапы. Книга покоилась на груди девушки, согревая её кожу и незримый священный символ на шее. Элирил игралась с магическим кольцом на пальце, наслаждаясь тем, что узнала ещё один секрет, неизвестный ночному провидцу. Скоро провидец узнает о нём, когда ему придётся склонить колени перед лордом Скиаграфом.

И перед тобой, заметил Кефил.

Она улыбнулась, снова и снова представляя себе эти события.