Как Мэгги ни боролась с собой, но ее губы дрогнули в улыбке.

 — Нет, — ответила она, еле сдерживаясь, чтобы открыто не расхохотаться. — Об этом я не думала.

 — Благодарю за доверие, — сухо сказал он. — Итак… мне следует принести лохань и наполнить ее для вас?

 — Вы гость, вам первому и мыться. Я принесу вам полотенце. — Мэгги достала из 71 шкафчика под раковиной большой эмалированный кувшин для наполнения ванны и поставила его на стол. — Вот. Все самые современные удобства перед вами.

 Когда Мэгги вернулась с полотенцем, лохань уже была на месте и Джей, по пояс голый, деловито заполнял ее водой.

 — А она больше, чем я предполагал, — заметил он через плечо. — Вы уверены, что не хотите сэкономить горячую воду и разделить ванну со мной?

 — Абсолютно уверена.

 Мэгги со страхом обнаружила, что жадно смотрит на него, поглощая взглядом каждый дюйм его могучих плеч, каждый мускул его широкой загорелой спины. А его замечание, с внутренней дрожью поняла она, говорило о том, что он прекрасно сознавал ее состояние.

 — Когда вымоетесь, оттащите, пожалуйста, лохань за дверь и вылейте воду в канаву, — поспешно произнесла она. — Потом позовете меня.

 — Нет проблем.

 Джей поставил кувшин на стол и начал расстегивать ремень. Глаза их встретились, и он долго, целую вечность, не отпускал ее взгляд.

 У Мэгги пересохло во рту. Сердце бешено колотилось, грозя выскочить из груди. Ей казалось, что его стук слышен в наступившей напряженной тишине.

 Она чувствовала, что ей оставалось только одно: стоять, не двигаясь с места, а все последующие решения придут сами собой. Но, Боже, о чем это она думает?

 Реальность обрушилась на нее жестокой лавиной паники и отвращения к себе. Мэгги повернулась и бросилась, не разбирая дороги, к лестнице, ища хоть какого-нибудь, пусть даже иллюзорного, спасения. Она бежала, не смея ни оглянуться, ни даже перевести дух, пока не оказалась в спальне за закрытой дверью.

 ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

 Мэгги сидела на краю кровати, уставившись в пространство.

 — Что со мной? Что со мной творится? — шептала она, но лишь тишина была ей ответом.

 Самые, казалось бы, очевидные объяснения, рождавшиеся в ее смятенной душе, не приносили ей успокоения.

 Мэгги уговаривала себя, что всему виной ее разочарование из-за неудавшейся поездки на Маврикий. Иного и быть не могло. Она с таким нетерпением ждала момента, когда они с Робином останутся наедине, когда она будет ему принадлежать, что теперь любая мелочь больно ранила ее.

 Мэгги попыталась представить себя и Робина, все сокровенные ласки, которыми влюбленные одаривают друг друга. Ее слегка передернуло. Она убеждала себя, что их чувство сгладит любую неловкость, но теперь усомнилась, что все вышло бы так просто. Мэгги попыталась вообразить, как они с Робином принимают вместе ванну или душ, но не смогла: Робин попросту никогда бы не предложил этого. Он держался строгих взглядов относительно гигиены.

 В то время и ее собственные вкусы были вполне традиционны. Теперь же ее мир казался перевернутым с ног на голову.

 Она взглянула на свои руки, на сцепленные пальцы, зажатые между коленями. Ей еще повезло, что Джей не пошел за ней следом, не вздумал ее уговаривать, тем более принуждать.