Сегодня экспериментирую с заготовленными ингредиентами и буду заказывать первые партии сырья для начала производства. Я еще раз внимательно осмотрел собранное оборудование, не понимая, что зацепило моё внимание и не дает уйти. Вспомнил, что с самого начала осмотра я обратил внимание на точность сборки и практически незаметные глазу сварные швы. Точность! Вот ключевое слово. Человечество за десятилетие могло получить необходимые знания и машины, чтобы преодолевать огромные расстояния или перемещать гигантские массы груза, но борьба за точность изготовления деталей шла более медленными темпами, хотя как сказать, в производстве электроники имелся явный прорыв технологий. Ладно, это всё общие рассуждения, а как мне использовать возможности роботов для себя, любимого? Хм, можно попробовать организовать огранку алмазов, вроде должно получиться. К сожалению мануал не мог подсказать возможных тонкостей процесса. Будем пробовать эмпирическим путём.

Дойти до дома не удалось. Я был перехвачен по пути прибывшим инструктором и полтора часа слушал теорию вертолетного дела. Поскольку основные принципы я знал, то занятие попросил провести в кабине вертолета, попутно разглядывая и трогая ручки управления. Я в шоке! Мне продали праворульный вертолет, без АКП и с кривым велосипедным рулем! Именно так выглядело место пилота с точки зрения водителя автомобиля. Три педали в полу, слева кривая кочерга, похожая на велосипедный руль, насаженный под наклоном и место пилота в правой части кабины. Два явно автомобильных кресла спереди и три сзади. Хочу в мой челнок! Отзанимался, договорился с инструктором встретиться еще раз вечером и покинул вертолет. Р-66, клипер-2 на поплавках, скорость крейсерская 250 километров в час, дальность полета шестьсот километров, жрёт семьдесят литров керосина в час, вот такие ТТХ, похоже самое основное, что я вынес с полуторачасового занятия. Керосин надо заказать Сорокину, а то на катере привезли мало, а мне скоро учиться летать.

Ювелир почти закончил первую партию алмазов. Большой алмаз я снова отказался дать, под тем предлогом, что мне надо быстрее провести оценку пятнадцати тысяч карат, а то он опять впадёт в экстаз и будет неработоспособен, как сытый удав в анабиозе.

— Сергей, Вы вчера сказали, что у Вас еще есть алмазы большого размера. Я мог бы на них посмотреть? — немного поерзав и поговорив на незначительные темы, спросил ювелир.

— Пару камней я покажу попозже, а остальных на острове нет, за ними надо лететь, — я не стал открывать слишком много информации. Если за молчание ювелира при обычных обстоятельствах я был спокоен, потому что это необходимая специфика профессии, то кто его знает, что из него вытянут в случае пристального внимания и применения пыток или на допросе с препаратами, развязывающими язык даже самым упорным и молчаливым. В последующие пять минут я узнал много новых слов: калетта, рундист, павильон, фасеты. Оказалось, что это участки камня, образующиеся при огранке бриллианта. Сходил и принёс два крупных алмаза, которые роботы отсортировали в первую группу по качеству, заодно прихватил один средний по размеру камень из привезенных Дейвом. Принёс все к ювелиру. Сегодня я значительно меньше за него волнуюсь.