Впрочем, расстались мы с Алексом ненадолго.

Этот день наши студенты объявили «пивным». Правда, мимо пива мы чуть не пролетели: «газик» уехал с раннего утра в Геленджик за рыбой, а «уазик» так никуда и не поехал, хотя должен был встречать кого-то в аэропорту: он просто-напросто сломался. Но Вадик с Гошей не растерялись и, отпросившись у Максима под предлогом мифической переработки, пешком отправились в направлении Новороссийска. К вечеру наши ходоки вернулись, нагруженные бутылками с жигулевским. Лукавая круглая рожица Вадима светилась улыбкой, а долговязый Гоша, согнувшийся под тяжестью рюкзака со спиртным, мурлыкал себе под нос любимую песенку физфаковцев (во всяком случае, любимую мелодию этого года):

Как ни странно, студенты действительно были сыты-пьяны, что меня слегка удивило: трудно было сохранить хорошее настроение и состояние должного кайфа, прошагав столько километров под палящими лучами солнца по горным дорогам, да к тому же с такой тяжестью… Впрочем, как выяснилось, они и не шагали. Утром по дороге в Абрау им повезло: на полпути их догнал лихой мотоциклист из Ашуко и довез до Дюрсо, а там до Абрау уже было рукой подать. На обратном же пути, как казалось, им ничего не светило: в поселок Ашуко, практически отрезанный от мира, никто не ездил, надеяться на попутку было просто глупо. Тем не менее чудо свершилось. Вадик с Гошей только-только преодолели первый крутой подъем и оказались в горах над озером Абрау, как возле них остановился «козлик», покрашенный в защитный цвет, и из него высыпали пограничники с автоматами в руках.

— Ваши документы. — Голос офицера звучал сурово, физиономия у него была просто каменной, так что, как признался мне потом Гоша, поджилки у него задрожали и рука непроизвольно полезла в карман за паспортом. Но тут Вадик толкнул его под локоть, и Гоша замер.

— А у нас нет документов, — бодро заявил его друг.

Право же, погранцы давно не встречали таких наглых нарушителей!

В мгновение ока их скрутили, посадили в машину и повезли на заставу для выяснения личности; Вадим проследил за тем, чтобы их сумки тоже не остались на дороге.

Весь секрет был в том, что Вадим узнал номера на обшарпанном «козлике»: это была машина с той самой заставы, чьи свиньи наносили такой существенный урон хозяйству биостанции. Когда после тряской и пыльной дороги они прибыли наконец в пункт назначения и ребята, пошарив в карманах, вытащили документы, то у лейтенанта, захватившего ребят, сильно вытянулось лицо. Придирчиво изучая их паспорта и командировочные удостоверения, он довольно-таки беспомощно спросил их, почему они не предъявили их раньше.

Играя под дурачка, Вадик объяснил:

— А мы забыли, что они при нас. — И, пятясь задом и не забыв прихватить свои вещички, мальчики быстро-быстро ретировались из расположения части, пока разочарованные погранцы их не помяли. Конечно, если бы на их пути встретились девушки, они бы их без всяких разговоров подвезли — не было еще случая, чтобы машина с заставы не остановилась, встретив нас на дороге, но студентов они бы оставили топать своими ногами.

Таким образом, пивной день состоялся. На Красной площади ребята разложили костер еще при дневном свете, но я добралась до нее уже в кромешной тьме. Все с кружками в руках сидели вокруг огня, и в темноте ярким светлым пятном выделялась голова Алекса.

Свободных мест не было, но я направилась прямо к нему. Алекс подвинулся и усадил меня рядом с собой на узенькую дощечку; я бы свалилась с нее, если бы он не придержал меня, притянув к себе.