|
Потом один из них остановился и поднял фонарик к сеновалу. Майкл ощутил, будто его кольнуло в плечо, которое осветило лучом, но потом тот свернул правее. В сторону дыры в крыше. Он учуял запах пота от страха, и не разобрал, было ли это от немца или от него. Луч уперся в крышу, стал медленно приближаться к дыре. Ближе, еще ближе. – Боже мой! – сказал один из находящихся внизу. – Погляди на это, Руди! Луч света замер менее чем в трех футах от края дыры. – Что там? – А вот что, – послышалось звяканье бутылок. – Кальвадо! Кто-то его здесь припрятал! – Наверно, какой-нибудь местный доходяга. Свиньи! – Луч фонарика двинулся, на этот раз от дыры, он мазнул по коленям Майкла, но Руди уже шагал к бутылкам с яблочной настойкой, которые другой солдат выкопал из укромного места. – Не дайте Харцеру увидеть, что мы взяли с собой это, – предупредил третий солдат, испуганным мальчишеским голосом. Ему явно не больше семнадцати, – подумал Майкл. – Иначе то, что сделает с нами Бутц – и представить невозможно! – Верно. Давайте, сматываем отсюда, – опять сказал второй солдат. Звякнули бутылки. – Нет, стойте. Нужно разобраться с этим до того, как мы выйдем отсюда. И давайте на всякий случай прочешем здесь. Но лезть на сеновал они не стали, а воспользовались вместо этого своими автоматами. Майкл вжался телом в стену, холодный пот выступил у него на лице. Он начал стрелять, выбивая отверстия в стене ниже сеновала. Потом грубым хрипом заговорил второй автомат, посылая пули через пол сеновала. В воздухе полетело сено и куски досок. Третий солдат стрелял выше, тоже по сеновалу, посылая зигзагом струи пуль, отбивавших куски от досок в двух футах справа от Майкла. – Эй, вы идиоты! – заорал один из экипажа танка, когда шум стрельбы смолк. – Кончайте упражняться по амбарным мишеням. У нас тут канистры с бензином! – В рот я *** этих эсэсовских сволочей, – выругался Руди спокойным тоном, а затем вместе с двумя другими солдатами покинул амбар с награбленными бутылками кальвадо. Дверь амбара осталась распахнутой. – Кто здесь мэр? – кричал офицер – Харцер? – голос которого был раздражен и свиреп. – Кто старший? Немедленно выйти вперед! Майкл еще раз посмотрел в пролом, ища путь к бегству. Он уловил запах лившегося бензина: один из экипажа второго танка, стоявшего на дороге, наливал бензин из канистры в горловину бензобака, рядом стояли еще две канистры. – Здесь мы поговорим уже по-другому, – сказал кто-то из-под сеновала. Майкл бесшумно повернулся, присел и стал ждать. Амбар наполнился светом. – Меня зовут Харцер, – произнес голос. – Это мой напарник Бутц. – Да, месье, – испуганно ответил старик. Майкл очистил от сена пулевые отверстия в полу и прильнул к ним. В амбар вошли пятеро немцев и пожилой седоволосый француз. Трое немцев, солдаты в полевой форме серого цвета и касках, как ведерко для угля, встали у двери, у каждого из них в руках смертельные черные автоматы «Шмайсер». Харцер был тощим мужчиной, державшимся с той неумолимой суровостью, которую Майкл всегда связывал в уме с идеалом нацизма. Как будто ему через зад вставили и продернули до самых лопаток железный шомпол. Рядом с ним стоял человек, которого звали Бутц – огромная толстоногая фигура, которую Майкл видел в свете факела. Бутц был ростом наверное около шести футов и трех дюймов и весом за двести пятьдесят фунтов. На нем была форма адъютанта, на его рыжеватой стриженой голове – серая фуражка, а на ногах кожаные ботинки с подошвой толщиной не меньше двух дюймов. В красноватом свете фонарей, которые держали два солдата, широкое квадратное лицо Бутца было зловещим и уверенным. Лицо убийцы, любящего свое дело. – Теперь мы одни, месье Жервез. |
