|
Два прядильщика соскользнули на палубу, отсекли исходящую из живота паутину. Оба с интересом разглядывали теплоземельцев. - Они будут сопутствовать нам, я не смею требовать, чтобы вы считали себя арестованными, как предложил ваш беловолосый друг. Но я обязан приглядывать за мостом и не могу оставить его пустым, поэтому трое из нас проводят вас, а трое останутся здесь. Мы направимся вверх по течению. В дне пути отсюда река Ламаяда разделяется, через несколько дневных переходов она разделяется снова, потом снова, а там - против ветра - и наша столица, мой дом. Анантос, предостерегая, добавил: - Что будет с вами, не знаю. Не могу обещать ничего, потому что чин мой невысок, весьма невысок, хотя среди нас, прядильщиков, никто не валяется в грязи и никто не парит над остальными. Среди нас иерархия - просто удобство, без нее нельзя править. Что же касается аудиенции у Великой Госпожи Тенет... - голос его многозначительно затих. - Дипломат ходит осторожно, - заметил Каз. - Прыжки для него опасны. - Пока с нас достаточно и того, что ты проводишь нас в столицу, Анантос, - заверил его Клотагорб. Паук явно испытывал облегчение. - Тогда совесть моя чиста. Я вас не задерживаю и не помогаю, просто отправляю к тем, кто имеет право решать. Он повернулся и церемонно отсоединил конец личной паутины, удерживающей лодку на месте. В течение всей беседы Хапли оставался возле руля и сразу же навалился на него, едва ветер начал наполнять парус... Лодка аккуратно развернулась на месте под крик кормчего: "Осторожно, гик!" И скоро они уже миновали причудливую сеть, направляясь вверх по течению. - Никогда не видел теплоземельца. - Анантос стоял возле Джон-Тома. - Очень интересная биология. Забыв про десять тысяч лет первобытных страхов, Джон-Том сумел не отшатнуться, когда паук потянулся к нему. Конечность Анантоса, оканчивающаяся двумя когтями, была покрыта жесткой щетиной. Изящные шелковые шарфики, зеленые и бирюзовые, делали ее менее страшной. Когти в палец длиной прикоснулись к щеке, и паук не сразу отвел лапу. Джон-Том постарался не дергаться. Он внимательно вглядывался в яркие глаза, изучающие его. - Меха нет, не то что у усатого коротышки. Только на макушке, мягкий... какой мягкий! - Паук поежился. - Как можно жить с таким телом? - Привыкаешь, - ответил Джон-Том. Он вдруг понял, что с точки зрения паука выглядит попросту отвратительно. Они продолжали разглядывать друг друга. - Великолепный шелк, - проговорил человек. - Ты сам делал его? - Ты хочешь сказать, ткал шелк и вязал шарф? Нет, я этого не делал. - Анантос махнул ногой в сторону остальных. - Мы различаемся по размерам куда больше вас. Некоторые из наших меньших братьев производят тонкий шелк, а не те грубые веревки, на которые способен я. Другие же старательно вяжут и украшают изделия. Потянувшись к ноге, он отвязал четырехфутовое полотно и подал его Джон-Тому. Горсточка перьев показалась бы свинцовой рядом с этой тканью. Шепот наверняка унес бы ее за борт. Материал был бледно-голубой, густой цвет напоминал лучшую персидскую бирюзу, кое-где виднелись темные пятна. Ему не приходилось еще держать в руках такую мягкую ткань. Джон-Том протянул полотно пауку, но Анантос покачал головой. - Нет. |
