— Сыщики уголовного суда накрыли Девлина в старой харчевне на Пудинг-роу, близ Сент-Джайлза.

— И? — оторвался от заметок Лавджой.

— Он вылез в окно и удрал по крыше.

Сэр Генри выпрямился и снял очки.

— Я послал ребят порыскать по округе, — сказал Мэйтланд. — Хотя, осмелюсь заметить, толку в этом мало.

— Интересно. — Лавджой сунул в рот дужку очков. — А почему вы решили, что он все еще в Лондоне?

— Думаю, ему просто некуда бежать.

— Это человеку-то с возможностями Девлина? — Лавджой покачал головой. — Вряд ли. Как чувствует себя констебль Симплот?

— Пока еще жив, сэр. Но долго не протянет с такой-то раной.

Лавджой кивнул. Нож пронзил легкое молодого человека, он находился на волосок от смерти. Качнувшись на стуле вперед, Лавджой порылся в бумагах на столе.

— А что вы раскопали насчет Рэйчел Йорк?

— Да что там искать-то?

Лавджой поджал губы и едва удержался от замечания, что знай он ответ, то им ничего не надо было бы делать.

— Конечно же, вы осмотрели ее комнаты?

— Первым делом, еще вчера поутру. Когда допрашивали ее горничную. — Мэйтланд пожал плечами. — Ничего интересного не нашли. Я оставил там одного из парней, как вы и приказали, чтобы присматривать за квартирой ночью. — По его тону было понятно, что он считал это пустой тратой времени и сил, хотя никогда не осмелился бы заявить об этом вслух.

Лавджой перестал просматривать свой распорядок дня.

— Когда мне нынче надо быть в суде?

— В десять, сэр.

— Маловато времени осталось, — пробормотал Лавджой. — Мне надо закончить разбирательства по моим делам к полудню.

— Сэр? — переспросил Мэйтланд.

— Есть тут некоторые моменты, констебль, которые меня беспокоят. Отсюда и желание копнуть поглубже, и начать я намерен с личного осмотра комнат этой несчастной молодой женщины. Что-то здесь не так. Я пока ничего не выяснил, но мне все это не нравится.

Лавджой снова нацепил очки.

ГЛАВА 15

Леди Аманда Уилкокс не знала, что ее брат разыскивается в связи с убийством актрисы по имени Рэйчел Йорк, до самого дня его знаменитого побега через весь Лондон.

Поскольку сезон еще толком не начался, она решила провести тихий вечер дома, в компании своей шестнадцатилетней дочери Стефани. Ни ее сын Баярд, ни его отец — оба предположительно уже слышали новости, проведя ночь в городе, — не удосужились сообщить ей о скандале. И потому только утром в четверг, спустившись к завтраку и обнаружив сложенный номер «Морнинг пост» у себя на столе — по ее же собственному приказу отданному слугам, — Аманда узнала об опасности, накисшей над ее семейством.

Она все еще сидела за столом и пила чай, уставившись в газету, когда объявили о прибытии ее отца, графа Гендона.

Он влетел в маленькую гостиную, не сняв плаща и цилиндра, окутанный неприятными запахами чадного смога и сырости. Его мясистое лицо осунулось, уголки рта обвисли, глаза покраснели и распухли. Он пригвоздил ее к месту отчаянным взглядом и с ходу спросил:

— Он не пытался связаться с тобой?

— Если вы имеете в виду Себастьяна, — сказала Аманда, выдержав паузу, чтобы спокойно отпить чая, — то я не думаю, что он собирается это делать.

Гендон отвернулся, прикрыв глаза рукой, и вздохнул так тяжело, что она даже испугалась за него.

— Господи. Где он? Почему он не стал искать помощи ни у кого из друзей или родных?

Аманда сложила газету и отложила ее в сторону.