— А ты подкарауливал эту женщину повсюду начиная с Рождества.

Баярд еще сильнее выкатил глаза, но краткая вспышка гнева угасла под волной вернувшегося страха.

— Я подстерегал ее? Ты что говоришь! Я ни разу не тронул ее! Да мне не хватало отваги приблизиться к ней! А единственный раз, когда мы столкнулись лицом к лицу, я так растерялся, что даже рта раскрыть не мог!

— Ты никогда не говорил с ней?

— Нет! Никогда!

Себастьян откинулся на спинку стула.

— Когда ты последний раз ее видел?

Баярд прикусил нижнюю губу, пожевал.

— Вечером в понедельник, наверное. Я был на ее спектакле. Но клянусь, это все!

— Ты уверен?

— Да, конечно.

Себастьян смотрел через стол на своего племянника. Ребенком Баярд был не просто испорченным и жестоким, но опасно, почти патологически лживым. Интересно, многое ли в нем изменилось, если изменилось вообще?

— Где ты находился во вторник вечером?

Несмотря на самоуверенность и слабохарактерность, дураком Баярд не был. Он расширил глаза.

— Ты имеешь в виду, когда убили Рэйчел?

— Именно.

— Мы планировали провести вечер у Гриббза. — Он показал головой на двух мужчин, все еще стоявших у стойки и не сводивших глаз со слоновьего бюста женщины, наливавшейся джином рядом с ними. — Роберт, Джил и я. Большую часть дня мы провели здесь, в «Кожаной бутыли», так что изрядно накачались, прежде чем добрались до места.

— Вы провели там всю ночь?

— Ну, на самом деле нет. — Он потер руками лицо, пытаясь прогнать неприятные воспоминания. — Мне стало дурно.

— То есть тебя потянуло блевать.

Тень глубокой обиды и унижения проступила румянцем на щеках молодого человека.

— Ну да. Да! Джил и Роберт выволокли меня отсюда, а что еще оставалось делать? И мы налетели прямиком на моего отца. Это, скажу я тебе, было ужасно неудобно. Он хотел забрать меня домой. Наверное, в карете я отключился, потому что очнулся уже в своей кровати, а он стягивал с меня сапоги и говорил, что мне очень повезло, что мать меня в таком виде не застала.

— Который был час?

Баярд замялся.

— Который час когда?

— Когда ты отключился?

Баярд дернул плечом.

— Точно не скажу. Рано. Где-то около девяти, наверное.

Себастьян изучающее смотрел в красное, пьяное лицо племянника. Это займет время, но проследить передвижения Баярда вечером последнего дня Рэйчел Йорк будет довольно легко. Если он, конечно, не врет.

— Минутку, — вдруг сказал Баярд, подавшись вперед. — Я видел Рэйчел во вторник! Во второй половине дня, по дороге сюда, я свернул к театру, надеясь хоть мельком ее увидеть, и она появилась.

— В театре? — Себастьян нахмурился, пытаясь припомнить расписание Рэйчел после полудня в день ее смерти. — У них же была репетиция.

— Нет, понимаешь ли, она была не в театре. Она зашла к ювелиру через улицу. Я бы даже и не заметил ее, если бы ее не окликнул тот мужчина…

— Мужчина?

— Да, тот актер. Ну, который играл Ричарда Третьего в Ковент-Гардене, когда тот загорелся.

— Ты хочешь сказать — Хью Гордон?

— Да, он.

— Ты уверен? — нахмурился Себастьян.

Что там Хью Гордон говорил в «Зеленом человеке»? Мол, не разговаривал с ней месяцев шесть?

Баярд горячо закивал.

— Я узнал бы его по голосу, даже если бы не видел.

— Они ссорились?

— Не знаю.