|
В памяти Кэсла остались лишь черные усики, зависшие, словно неопознанный летающий объект, над абсолютно белой промокашкой – очевидно, такой девственной из соображений безопасности. Единственное пятно на ее поверхности оставила подпись Кэсла под Актом – лист этот, почти несомненно, оторвут и отправят в печь для сжигания бумаг. Дело Дрейфуса показало [Альфред Дрейфус, капитан генштаба французской армии, в 1894 г. был осужден по несправедливому обвинению в выдаче военных секретов Германии; утечка информации из французского генштаба действительно происходила, но виновен в ней был другой офицер – Эстергази] всю опасность пользования мусорными корзинами еще сто лет тому назад.
– По коридору налево, сэр, – напомнил Кэслу привратник, увидев, что он направляется не туда. – Входите, входите, Кэсл, – раздался голос бригадира Томлинсона. Усы у него теперь стали такие же белые, как промокашка, и с годами под двубортным мундиром появился животик; неизменным осталось лишь его непонятное звание. Никто не знал, в каком он раньше служил полку, да и существовал ли вообще такой полк: в этом здании все воинские звания подвергались сомнению. Ведь звание вполне могло быть частью «крыши». – По-моему, вы не знакомы с полковником Дэйнтри. – Нет. Не думаю… Как поживаете? Несмотря на элегантный темный костюм и длинное злое лицо, Дэйнтри производил впечатление человека, действительно проводящего – в противоположность Дэвису – много времени на воздухе. Если Дэвис при первом взгляде казался завсегдатаем букмекерских контор, то Дэйнтри, несомненно, принадлежал к числу тех, кто скачет по роскошным угодьям или пустошам, охотясь на куропаток. Кэсл обожал молниеносно набрасывать портреты своих коллег – было время, когда он даже запечатлевал их на бумаге. – По-моему, я знавал вашего кузена в Корпус-Кристи [колледж Оксфордского университета; основан в 1517 г.; так же называется один из колледжей Кембриджского университета, основанный в 1352 г.; название происходит от латинского выражения «Тело Господне»], – сказал Дэйнтри. Произнес он это вежливым тоном, но видно было, что он немного спешит: по всей вероятности, боится опоздать на вокзал Кингс-Кросс, откуда отправляются поезда на север. – Полковник Дэйнтри – наша новая метла, – пояснил бригадир Томлинсон, и Кэсл заметил, как передернуло от этого сравнения полковника Дэйнтри. – Он принял от Мередита службу безопасности. Но я не уверен, что вы встречались с Мередитом. – Вы, очевидно, имеете в виду моего кузена Роджера, – заметил Кэсл, обращаясь к Дэйнтри. – Я много лет не видел его. Он получил диплом первой степени на большом выпускном [выпускной экзамен на степень бакалавра искусств и философии в Оксфордском университете (разг.)]. По-моему, он служит теперь в казначействе [министерство финансов в Великобритании; официально возглавляется премьер-министром]. – Я обрисовал полковнику Дэйнтри нашу расстановку сил, – продолжал бригадир Томлинсон, строго держась своей волны. – А я изучал закон. С трудом получил диплом второй степени, – сказал Дэйнтри. – Вы, по-моему, занимались историей? – Да. И еле-еле получил диплом третьей степени. – В Хаусе? [сокращенное название одного из колледжей (Крайстс-колледж) Кембриджского университета] – Да. – Я сообщил полковнику Дэйнтри, – сказал Томлинсон, – что в секторе Шесть-А только вы и Дэвис имеете доступ к телеграммам под грифом «совершенно секретно». – Если в нашем секторе вообще что-то можно назвать «совершенно секретным». Но, конечно, Уотсон тоже их видит. – Дэвис… он окончил университет в Рединге, так ведь? – спросил Дэйнтри с еле уловимым оттенком презрения. |
