Андреа с любовью посмотрел на неё.

— Что бы ты ни решила, я буду рад. Если у тебя всё получится... — наклонил он голову, — я буду просто счастлив. В любом случае, это всё так неожиданно, я даже не думал о таком... — он что-то поискал на компьютере, будто чтобы отвлечься. А потом заговорил, тише и не глядя на неё: — Это как сон наяву – снова встать и пойти... Это всегда казалось невозможным, я запретил себе надеяться... — затем он поднял глаза на неё: — Я не готов стать паралитиком во второй раз.

Софии хотелось умереть. Она разделась догола и легла рядом с ним в постель. Обняла его, ей хотелось любить его и быть любимой. Она провела по его животу левой ногой, заметила жар его кожи и его желание. Затем встала из постели, немного опустила штору, выключила его компьютер и отодвинула столик. Потом, возбуждённая, взобралась на него. Начала медленно двигаться, свободная, покинутая, без тревог и ожиданий, без мыслей о встрече, о прошлом и будущем, и вот так постепенно достигла оргазма. Она стонала, прерывисто дышала, почти кричала. Наконец, она легла на него, вся в поту, с волосами, откинутыми вперёд, приоткрытым ртом, ускоренным дыханием и влажными губами. Он поцеловал её.

— Ты как, любимая? Всё в порядке?

— Да... — она всё ещё задыхалась. — Это было чудесно...

Андреа улыбнулся.

— Представляю.

Тогда она засмеялась и снова поцеловала его. Она залезла под одеяло, сняла с него пижаму и ласкала его ртом, пока не услышала его стон.

Чуть позже она снова легла с ним рядом и обняла его. Она лежали спокойно и неподвижно, пока их дыхание постепенно приходило в норму. Тишина. Тишина в комнате. Слышен лишь стук их сердец. Машина вдалеке. Звонок ещё дальше. Салют по случаю какого-то праздника, несвоевременное  и беспричинное эхо.

Андреа вдруг оборвал это спокойствие:

— Милая, спасибо за всё, что ты для меня делаешь.

София ничего не ответила. Просто промолчала. По её щекам стали стекать горячие солёные слёзы. Ей хотелось остановить их, удержать, может, даже улыбнуться, быть счастливой и не чувствовать вины. Но ничего не вышло. Она закрыла глаза. Ей хотелось оказаться где-то далеко, быть ребёнком; именно – маленькой девочкой, которую просто любят и всё, без тревог, без ответственности. Девочкой, которая должна почистить зубы, пойти в постель и увидеть во сне самое прекрасное, что только можно представить... Но у неё больше нет на это права. Ведь это время уже прошло. Тогда она крепче обняла его, прижала к себе в надежде, что он ни о чём не догадается. А потом убежала в ванную. И на следующий день ей позвонили.

Сильвия, секретарша, проводила её в кабинет на последнем этаже. Она впустила её в зал ожидания – очень элегантную комнату, обставленную не хуже, чем в лучших журналах по дизайну интерьера.

— Принести Вам что-нибудь?

— Нет, спасибо, Вы очень любезны.

— Хорошо, — выходя, она улыбнулась.

Секретарша не сказала и не сделала ничего, что заставило бы её почувствовать себя некомфортно, не в своей тарелке, она вела себя как в первый раз, когда они встретились. Но София всё же нервничала. Наверное, потому что теперь она не могла отступить, передумать. В её голове стали роиться мысли о Лавинии, чувстве вины, церкви, но у неё не было на всё это времени, потому в этот самый момент открылась дверь.

— Добрый день. Как поживаете?

Адвокат Гуарнери протянул ей руку.

— Хорошо, спасибо.

— Представляю Вам Марину Рекордато, мою личную помощницу. Она поможет Вам разобраться во всех деталях того, что мы должны сделать, чтобы всё прошло хорошо...

— Добрый день.

Марина Рекордато была женщиной лет сорока пяти с короткой стрижкой, в очках и в сером костюме в полоску. Хороша, подумала София, утончённая, элегантная.