София улыбнулась.

— Это очень напоминает мне «Голубую лагуну».

— Да, но они оказались на острове, когда были совсем детьми, и вообще это было случайностью. Смотри, здесь заканчивается пляж. Теперь развернёмся... — Кэмерон легко развернулась и позднее остановилась. Она отлично сочеталась со всей этой зеленью и скалами. — Ну, вот и дом. Он в самом правильном месте. Здесь остров сужается, так что к нему можно подобраться с обеих сторон. И он не очень большой. Идём...

Они вошли в гостиную с полом из светлого дерева. Большие окна по всему дому впускали тепло заходящего солнца, которое освещало каштановые диваны. На полу лежал большой белый и очень мягкий ковёр. Через другое окно можно было увидеть конечную точку пляжа, море и красную сферу заката. Справа была высокая стена, покрытая венецианской штукатуркой белого и кремового цветов, а на ней – несколько картин, освещённых лёгким светом, холодным и приглушённым самими рамками: картинами Гогена и Хокни – два шедевра современного искусства.

— Идём... — повторил Танкреди. Они вошли в кухню, полностью сделанную из нержавеющей стали. Темнокожий повар и три его помощника, все одетые в белое, поздоровались, просто улыбнувшись. — А здесь – столовая.

Это был светлый зал, практически пустой, на полу которого перемежалась белая решётка с грубым стеклом. Внизу была галька; в этой части острова течение океана было сильнее. Волны разбивались под этой комнатой и поднимались к небу, превращаясь в больших белых чаек. Но не было ни звука, дом был отлично звукоизолирован.

Они шагали дальше.

— Это мой кабинет... — он открыл дверь, и они вошли в очередную комнату. София была поражена сложной стереоустановкой и плазменным телевизором. — Но на самом деле, когда я здесь, мне не хочется ничего делать... — с одной стороны стоял светлый кожаный диван. Из окна тоже были видны берег из гальки и море. Он продолжал экскурсию: — А сейчас мы идём в другую часть дома, к спальням. Эта – твоя, — открыл он новую дверь. Пол из светлого, почти белого дерева. Большой лиловый ковёр, дверь, ведущая на пляж, и большой шкаф справа. Её чемодан и несессер лежали на скамеечке рядом. — А это – твоя ванная.

София увидела, что часть потолка открыта и пропускает свет от неба, по которому проплывают розовые облачка. Здесь был большой душ, ванна с гидромассажем, рядом – длинное сиденье, на котором лежала большая махровая подушка. В углу стояло антикварное деревянное кресло, инкрустированное жемчугом и раковинами. На стене висели полотенца всех оттенков лилового. Но сама стена была цвета индиго, очень светлого оттенка. Ещё было большое зеркало в серебристой раме. Рядом с раковиной цветы сирени источали свой аромат на всю комнату. На всех полотенцах и халате была вышита буква «S». Танкреди улыбнулся ей.

— Моя комната точно такая же, только цвета, возможно, мужественнее, но если хочешь, можем поменяться...

— Нет-нет, мне всё нравится.

— Тогда я тебя оставлю. Нужно кое-что проконтролировать. Отдыхай, прими душ, позвони, делай, что хочешь... Тебе должны были выдать телефон.

— Да.

— Отлично, сейчас шесть. Официально ты находишься в месте с таким же часовым поясом, как в Абу-Даби. Так проще. Если ты не против, то когда будешь готова, я хочу предложить тебе аперитив.

София улыбнулась.

— Будет много людей?

— Нет. Ты не рискуешь. Кроме того, что ты встретишься со мной…

София осталась в комнате одна. Она подошла двери, выходящей на улицу, открыла её и вышла в сад. Растения были очень ухоженными.