София и Танкреди смотрели друг на друга с улыбкой без ложной скромности и волнения. Такое в определённые моменты бывает только между мужчиной и женщиной. Словно больше ничего не существует. Словно то, что вот-вот случится, – самая естественная вещь в мире. Поцелуй. Поцелуй из разных вкусов. С одной стороны – поиск, страдания, желания. С другой – спор, отрицание и, наконец, даже поражение. София растворилась в его объятиях, крепко прижалась к нему. Сначала её губы отвечали почти со стыдом, со страхом. Но потом они вдруг ожили и стали жадными, наконец, растерянными, покорёнными этой страстью. Танкреди не переставал целовать её, убирая волосы с её лица, иногда прерываясь, чтобы посмотреть ей в глаза, чтобы встретить застенчивый взгляд девушки, пытающейся избежать всего этого любой ценой. Они находили друг друга и вновь теряли, словно София столкнулась с отчаянной и неоспоримой правдой.

Тогда она ему прошептала:

— Пять дней. Пять дней – и я не буду больше твоей.

Он улыбнулся.

— Возможно. Но сейчас – моя. И первый день ещё не закончился.

София попыталась высвободиться, но он сжал её в своих объятиях и снова поцеловал. Она укусила его. Он продолжал, словно ничего не случилось. Потом он взял её за руку, и она молча последовала за ним. Они зашли в дом. В коридорах было тусклое освещение. Танкреди привёл её в единственную комнату, где они ещё не были. Открыл дверь. Внутри большого зала, вырубленного в скале, был бассейн. Выполненный из стекла, он был словно подвешен над самым глубоким морем острова.

— Вода тёплая. Мы можем искупаться.

Танкреди ещё приглушил свет. Большие арки потолка уже едва освещались. Деревянный пол был горячим. В углу было несколько белых халатов и полотенец. Рядом стояло два больших кресла с пенными подушками, таким большими, как матрасы.

Танкреди повернул ещё один переключатель. Под стеклянным бассейном засветилось дно. За бортиками стали видны кораллы, посередине плавали цветные рыбки, а чуть глубже появились осьминоги. В глубокой синеве виднелись медленные барракуды, окуни, выглядывающие из укрытия, косяк спинорогов, резко меняющий направление: они быстро сбегали до прихода маленькой акулы. Ты словно находишься в аквариуме, в прозрачной клетке на дне океана.

Танкреди погасил последние источники освещения. Луна, подглядывающая в большие стеклянные стены, время от времени освещала зал.

— Хочешь искупаться?

— А как же акула?..

Танкреди рассмеялся.

— Это всё декорации, нет никакой опасности. Единственный риск – это я.

— Ну, тогда я не боюсь, — сбросила София платье на пол. Затем она сняла лифчик, за ним – трусики. Танкреди наблюдал за ней. Она была здесь, полностью обнажённая перед ним, идеальная. Он видел её в профиль, на свету вырисовывались завитки у неё на лобке. Она повернула голову и посмотрела на него. В темноте она видела его белые зубы, его улыбку. — Не смотри на меня.

София спустилась в бассейн; вода была тёплой. Она погрузилась чуть глубже. Проплыла несколько метров под водой и вынырнула чуть дальше. Она была словно подвешена над этой бесконечной синевой. Внизу, отделённые от неё толстым стеклом, проплывали несчётные виды рыб. София смотрела в глубину. У неё было очень странное ощущение. Она была погружена в темноту, как будто спряталась, а под ней, освещённые лампочками, плавали скаты, рыбы всех видов, большие стены красных кораллов.

Танкреди разделся и тоже залез в бассейн. Чуть позже он уже был с ней рядом. София улыбнулась ему.

— Если бы я кому-нибудь рассказала, мне бы не поверили.

— Тебе нравится?

— Это бесподобно.