Он, бежавший из дворца когда-то, не узнал бы себя нынешнего.

И все же эта битва давалась ему непросто. Он смотрел только на Таниса и на то, что окружало их двоих. Он не знал, как дела у Иссы, что вообще происходит на земле. Но ведь она поверила ему — вместо того, чтобы бросаться ему на помощь, как к слепому щенку, она поверила, что он справится, и довела их общее дело до конца. Теперь он точно так же должен был верить ей.

Преодолев очередную магическую вспышку, Кирин нарвался на стену огня. Пламя окружало его со всех сторон, обжигало, мешало дышать. Ему было больно, он горел! Эта стихия повиновалась Танису идеально, он знал, что делает… Несмотря на всю свою решительность, Кирин начинал паниковать. Что бы он ни делал, это не освобождало его из огненного кокона, его силы таяли на глазах.

Но сквозь жар, страх и боль вдруг прорвался голос Иссы — звучавший не сейчас, а в недалеком прошлом, и все равно бесконечно важный для него.

Драконы не горят. Сжечь их мог только Тьернан, но он погиб, а перед Кирином сейчас самый обычный дракон. Такой же, как и он, их силы равны! Когда он только познакомился с Иссой, она сразу сказала, что стихийная магия огня легко поддастся ему. Тогда он еще не знал правды о себе, его сила спала, а потому он не справился. Но теперь-то все изменилось!

Двое могли играть в эту игру. Танис понял это, когда огонь исчез. Кирин просто приказал ему угаснуть, и пламя подчинилось. Пользуясь замешательством противника, принц наконец подобраться ближе и нанес первый удачный удар.

Лезвие меча рассекло кожу и мышцы, не более, но боль отрезвила Таниса — и вместе с тем напугала. Грация его движений сбилась, мысли путались, и заклинания уже не так быстро сменяли друг друга. Кирин же, напротив, никогда не был так уверен в себе. Прошлое больше не держало его, а будущее манило, и на пути к тому, чтобы снова стать счастливым, стояло лишь это чудовище.

Но недолго. Кирин бросился вперед, получил несколько рваных ран от когтей Таниса, но легко перенес это. Он сбил противника с ног и, когда тот оказался прижат к крыше, всадил в него меч. Лезвие вошло в середину тела, там, где грудная клетка заканчивается и начинается живот. Меч пробил Таниса насквозь, пригвоздил к крыше, и из раны виднелась теперь только рукоять.

Это был конец, они оба почувствовали приближение смерти. Кирин вздохнул с облегчением… слишком рано. Танис даже перед лицом смерти не готов был сдаться. Он призвал последнюю энергию, что оставалась в его погибающем теле. Кирин почувствовал, как невидимая сила подхватывает его, толкает к крыше, чтобы сбросить вниз, на пики ограды дворца…

Но ему не дали упасть. Сильная рука подхватила его до того, как он успел сорваться с крыши, поддержала, помогла снова найти опору и стать на ноги.

— Высочество, тебя на минуту нельзя одного оставить, — широко улыбнулась Исса. — Так и норовишь лишить моего ребенка отца!

Она снова стояла рядом с ним — а двор был полон мертвых чудовищ. Не важно, сколько их было. Она уничтожила всех. Сама девушка была покрыта их густой мутной кровью, тяжело дышала от усталости, но ран на ней Кирин не видел. Бой закончился — и судя по тому, что туман начал развеиваться, не только для них.

Они оба подошли к Танису. Он все еще был жив, но энергии на заклинания в нем больше не осталось, это чувствовали все трое. Дракон мог лишь смотреть на них с ненавистью, которая завела его так далеко — и подставила в последний момент.

И все равно он ухмылялся, а когда они приблизились, и вовсе рассмеялся. Кирину хотелось бы верить, что это агония или помешательство, но взгляд Таниса по-прежнему оставался ясным.

— Чего радуешься? — поинтересовалась Исса. — Что-то вроде «как здорово, что я умер»?

— Я еще не умер, — Танис раздраженно сплюнул кровь, переполнявшую рот.