– Ты виделся с ним после этого? – спросил Рённ.

– Да, мы иногда случайно сталкивались, и он всегда вежливо со мной здоровался.

Вошла Унда и унесла Матса, который заснул у Рённа на коленях. Через минуту она вернулась и сказала:

– Он хочет, чтобы ты пожелал ему спокойной ночи.

Когда они вошли в комнату, малыш уже спал. Перед тем, как на цыпочках удалиться и закрыть за собой дверь, Монссон окинул комнату опытным взглядом специалиста.

– Надеюсь, здесь ты искал? – спросил он.

– Искал, – ответил Рённ. – Я перевернул всю комнату вверх дном. Другие комнаты я тоже перерыл. Но ты можешь еще раз обыскать квартиру. Может быть, я что‑нибудь упустил.

Он ничего не упустил. Они вместе обшарили всю квартиру, которую Рённ уже успел несколько раз обыскать, и Монссону, естественно, ничего не удалось найти. Они вернулись к кофе, коньяку и Унде.

– Разве это не странно? – спросила она. – Ведь машина была довольно большая.

– Сантиметров тридцать в длину, – подтвердил Рённ.

– Ты говорил, что после того, как ему ее подарили, он несколько дней не выходил на улицу, – сказал Монссон. – Он не мог выбросить ее в окно?

– Нет, – ответила Унда. – У нас есть специальные цепочки на окнах, так что он не может открыть их самостоятельно. Кроме того, мы никогда не открываем окна настежь, когда Матс крутится поблизости.

– Даже если мы открываем окна, цепочки слишком короткие, чтобы в образовавшийся узкий зазор можно было выбросить такую большую машину.

Монссон покрутил бокал с коньяком между ладонями и сказал:

– А мусорное ведро? Он мог положить ее туда?

Унда покачала головой.

– Нет, в шкафчике, где оно стоит, мы держим моющие средства, и там на двери есть задвижка, которую он не умеет открывать.

– Угу, – буркнул Монссон, задумчиво потягивая коньяк. – У вас есть кладовка на чердаке? – спросил он.

– Нет, в подвале, – ответил Рённ. – Ты выносила туда что‑нибудь после того, как пропала пожарная машина?

Рённ посмотрел на жену, она покачала головой.

– Я тоже, – сказал Рённ.

– А вообще из квартиры что‑нибудь выносили? Может быть, что‑то отправляли в ремонт или сдавали белье в стирку? Ее могли вынести вместе с грязным бельем.

– Я все стираю сама, – сказала Унда. – У нас в подвале есть прачечная.

– А его друзья не могли взять ее с собой?

– Нет, у него долго была простуда и к нему никто не приходил в гости, – ответила Унда.

Они немного помолчали.

– А еще кто‑нибудь, кто бывает здесь, не мог взять ее с собой? – спросил Монссон.

– Пару раз ко мне заходили подруги, – ответила Унда. – Но они не воруют игрушки. К тому же, это было после того, как мы обнаружили, что она исчезла.

Рённ угрюмо кивнул.

– Я чувствую себя так, словно я на допросе в полиции, – смеясь сказала Унда.

– Погоди, сейчас он вытащит дубинку и устроит тебе допрос третьей степени, – пошутил Рённ.

– Вспомните, – сказал Монссон, – кто‑нибудь еще заходил сюда? Например, электрик, водопроводчик?

– Нет, – ответил Рённ. – Насколько мне известно, нет. Ты полагаешь, что кто‑то мог ее украсть?

– Почему бы и нет? – сказал Монссон. – Люди воруют самые неожиданные предметы.