|
Мимо них пролетела летучая мышь, и они следили за прихотливыми изгибами ее полета. Подойдя к штабелям каменного угля, они остановились, неподвижные, напряженные, насторожив и слух и зрение. - Ты слышал, кажется, там кто-то зовет на помощь? - Нет, это вкатывают в парк вагон. - А вот налево кто-то идет. Как будто хрустит песок. - Нет, нет, это бегают крысы, и мелкий уголь осыпается под ними. Так прошло несколько минут. Вдруг Северина крепко прижалась к Жаку. - Вот он! - Где же? Я ничего не вижу. - Он прошел мимо парка для вагонов малой скорости и теперь идет прямо сюда... Видишь, вот его тень движется по этой белой стене. - Ты думаешь, вот эта тень?.. Значит, он один? - Да, один, совсем один... В эту решительную минуту Северина пылко обняла Жака и прижалась пламенными устами к его устам таким долгим поцелуем, словно хотела перелить в Жака свою душу, свою кровь. Как она его любила и как ненавидела мужа! Если бы только она осмелилась, двадцать раз она совершила бы все сама, чтобы только избавить Жака от этого ужасного дела! Но у нее не поднималась рука. Она чувствовала себя слишком слабой и женственной, а для такого дела нужна была мужская сила. Бесконечный поцелуй - вот все, что она могла ему дать, чтобы вдохнуть в него мужество. Она обещала ему этим поцелуем полное, безраздельное обладание всем ее существом, всем ее телом. Вдали, в ночной тишине, сигнальный свисток паровоза раздавался, как тоскливая жалоба. Где-то слышался глухой грохот, словно кто-то ударял громадным молотом. Поднявшийся с моря туман проносился по небу густыми спутанными клубами, отлетавшие от них клочки застилали на мгновение яркие искорки газовых фонарей. Когда Северина наконец оторвалась от Жака, она перестала ощущать себя, словно вся целиком растворилась в нем. Жак быстро раскрыл нож, но вдруг у него вырвалось подавленное проклятие: - Черт возьми, опять неудача! Кажется, уходит!.. Действительно, движущаяся тень, подойдя к ним шагов на пятьдесят, повернула влево и стала удаляться; человек шел размеренным шагом ночного дозорного, не замечающего кругом ничего подозрительного. Тогда Северина, слегка подтолкнув Жака, сказала: - Иди же за ним, иди... Они оба пошли за ним. Жак впереди, она следом. Они беззвучно скользили за намеченной ими жертвой. Одно мгновение за углом ремонтной мастерской они потеряли Рубо из виду, но затем, перейдя напрямик через запасный путь, увидели его шагах в двадцати от себя. Им приходилось теперь подвигаться с величайшей осторожностью, укрываясь в тени возле стен, стараясь как-нибудь не обнаружить своего присутствия. - Он от нас увернется, - глухо проворчал Жак. - Если он дойдет до будки стрелочника, значит, пиши пропало. Северина, идя сзади, повторяла ему на ухо: - Иди же, иди!. |
