— Эй! На помощь! — вопишь ты. — Выпустите меня отсюда!

Ты понапрасну дерешь глотку. Рок грохочет так, что хоть бомбу взорви — ни одна душа не услышит.

Придётся ждать до завтра…

И вдруг тебя словно молнией ударяет. Да ведь завтра будет поздно! Бомба–человекосжималка взорвётся!

До тебя доходит и ещё кое–что. Инопланетяне, которые тебе встретились, не могли быть переодетыми актёрами. Потому что ты собственными глазами видел, как они превратили Джека и Белл в чёрные мячики.

Эх, пропадать — так пропадать! Сидеть взаперти в чулане со швабрами — лучший способ превратиться в чёрный шар!

Конец.

117

Проходит время. Сколько именно, ты понятия не имеешь.

Вроде бы жив. Но относительно.

Ты слышишь. Но не видишь. И не можешь двигаться.

Наконец ты чувствуешь, что космический корабль приземляется. Слышишь голоса. Эти ужасные пронзительные металлические голоса.

— Оберлинго, — говорит один инопланетянин.

— Оберлинго, — отвечает ему другой.

Ты чувствуешь, как тебя берут в руки. Кладут в какую–то сумку. И кто–то, вероятно один из космонавтов, несёт её.

Но куда?

— Оберлинго, оберлинго! — раздаются скрежещущие возгласы.

Кра–зип!

Ай! Тебя бьёт электрическим током. Каждая частица твоего шарообразного тела пронизана мощным потоком электронов. Ты слышишь ужасный, оглушительный грохот.

Затем тишина.

Ты открываешь глаза.

Ого! Ты снова видишь!

А что видишь, узнаешь на странице 60.

118

Она кивает своей синей головой.

— Именно поэтому я повела тебя на Аллею славы. Чтобы держать подальше от бомбы–человекосжималки. А теперь тебе ни за что не выбраться отсюда и не найти её.

— Ты… ты хочешь сказать… что бомба спрятана не на голливудском бульваре?

Люртис отрицательно качает своей лысой головой и снова смеётся.

— Ну конечно, нет, придурок, ты несчастный. Это я сама перечеркнула имя Леонарда Нимоя на фотографии и своей собственной рукой написала: «Звезда Флешмена». А ты купился на это! Ха–ха–ха!

Ну и влип! Ты лихорадочно думаешь. Мысль у тебя работает быстрее бешено колотящегося сердца. Не надо было ехать на голливудскую Дорожку славы. Это ясно как день!

— Хочешь увидеть моё настоящее лицо? — спрашивает Люртис.

Хочу ли я? Если она снимет то лицо, что сейчас на ней, поможет ли тебе это выбраться из камеры?

С другой стороны, оно может оказаться таким жутким, что ты испугаешься до смерти.

Надо решать.

Если говоришь «да», иди на страницу 89.

Если говоришь «нет», отправляйся на страницу 128.

119

— Я хочу залезть на платформу с первым человеком на Луне, — говоришь ты Мадди. — Интуиция подсказывает мне, что бомба–человекосжималка именно там. Можешь мне поверить.

Ты бежишь к лунной платформе и начинаешь всё там переворачивать. Даже бутафорскую фигуру Нила Армстронга рвёшь на куски.

Сердце у тебя учащённо бьётся, когда ты срываешь лепестки лаванды с Юпитера. В клочья разлетаются кольца Сатурна, покрытые лилиями. Взвиваются в воздух алые лепестки роз, изображающие красную поверхность Марса.

Не слишком ли много для интуиции? Но бомбы–человекосжималки нигде нет.

И времени тоже больше нет!

Бомба–человекосжималка срабатывает в тот момент, когда полицейские пытаются стащить тебя с платформы и забрать с собой.