Часть пиратского экипажа, высадившаяся на берег и занявшая крепость, была размещена в комнатах служащих компании и в казарме; «лорды» обосновались в комнатах купцов и факторов, а капитан и прислуживающий ему юнга — в покоях губернатора.

Самого сэра Генри, его дочь Кэрол, их рабов Патрика и Толстую Бетти, двух купцов, двух факторов и капеллана разбойники отвели в часовню, поставив у ее дверей вооруженного охранника. Кроме того, дозоры были выставлены на башне и бастионах крепости. Эти меры предосторожности свидетельствовали не столько о страхе пиратов перед возможным нападением африканцев со стороны близлежащей деревни, сколько о строгом следовании однажды заведенному порядку. И можно было не сомневаться, что на протяжении всей ночи ни один часовой не уснет на своем посту. Каждый член шайки знал, что за недобросовестное выполнение своих обязанностей виновный не только будет лишен причитающейся ему доли добычи, но и наказан плетьми.

Поздно вечером капитан Брэдли и четверо его помощников — Тейлор, Хилтон, Янг и Хэлси — собрались в столовой за большим столом из красного дерева, на котором громоздились бутылки и чаши с вином, ромом и пуншем да котелки с вареной рыбой и курятиной. Крестообразная люстра со множеством восковых свечей, висящая над их головами, освещала комнату ровным холодным светом. Похрустывая куриными косточками и громко чавкая, «лорды» время от времени с глухим стуком сдвигали чаши и, всё более хмелея, вели бессвязный разговор о событиях минувшего дня и планах на ближайшее будущее.

Боб Флетчер, юнга капитана, исполнял при нем роль пажа: он то убегал на кухню за очередными порциями, то подавал «лордам» курительные трубки, то застывал возле кресла капитана в позе королевского камердинера. Брэдли, никогда не имевший ни жены, ни детей, зато рано познавший все тяготы морской службы, испытывал к этому исполнительному пареньку едва ли не отцовские чувства. Конечно, внешне он никогда не проявлял их, опасаясь насмешек со стороны своих компаньонов — людей грубых и черствых, большей частью с детства лишенных тепла семейного очага и не питавших к роду человеческому никаких иных чувств, кроме презрения и ненависти. В то же время капитан делал все от него зависящее, чтобы хоть как-то облегчить жизнь Флетчера на пиратском корабле. Обязанности пажа, возложенные на юнгу, освобождали его от выполнения многих тяжелых или непопулярных работ на борту и, безусловно, вдвое сократили количество пинков, оплеух и зуботычин, обычно щедро раздаваемых старшими моряками своим более молодым и менее опытным компаньонам.

Прислушиваясь к разговору командиров, Боб понял, что больше всего их волнует не предстоящий грабеж форта, а проникновение в тайну секретного письма.

— Мы с боцманом обыскали кабинет и спальню губернатора, — сказал Пит Хилтон, — однако шифровальной азбуки нигде не обнаружили. У сэра Генри наверняка имеется потайное место, в котором он держит все, что имеет для него особую ценность.

— Искать в такой крепости тайник — дело безнадежное, — заметил Пол Янг.

— Когда предмет поиска известен, найти его не столь уж трудно, — возразил квартирмейстер. — Для этого нужно лишь потянуть за язык того, кто имеет к сокрытию шифра непосредственное отношение.

Довод Тейлора был найден вполне резонным. Оставалось только решить, провести ли допрос губернатора немедленно или перенести это дело на утро.

— Завтра нас ожидает хлопотный день, — проворчал боцман, облизывая жир с пальцев. — Будет грандиозная пирушка! К тому же предстоит перевернуть всю крепость вверх дном и перевезти добычу на корабль, а еще запастись водой, дровами и провизией. Я за то, чтобы допросить губернатора сейчас же, причем в присутствии его дочери.

— Я - за, — кивнул Тейлор.

— И я, — подал голос штурман, беззаботно работая челюстями.