— Совершенно с вами согласен, — сказал Пилсберг. — Это не имеет значения, кто кого как называет. Поговорим о деле. Основной контингент исполнителей имеется. — Пилсберг показал на стену, за которой спали чудовища. — Драматургия строится из трёх элементов — две антагонистические силы и предмет единоборства. Две силы у нас имеются в наличии. С одной стороны — это чудовища. С другой стороны — черепашки-ниндзя.

— Толково, — восхищённо выдохнул Шредер. — Эти хвостатые и зубастые ребятки в порошок сотрут черепашек в один миг.

— Вот этого как раз нельзя допустить, — возразил Пилсберг. — Какое же это кино? Борьба должна захватить зрителей. Но вот я сказал слово — борьба. А за что они будут бороться?

— Как за что? — подскочил Шредер. — Чтобы стереть с лица земли этих гадких рептилий!

— Скучно, — отмахнулся Пилсберг. — Зритель зевать будет. На чём строить драматургию?

— Что вам нужно? — спросил Крэб.

— В треугольнике нужны три угла, — стал объяснять Пилсберг. — Два у нас имеются. А где третий?

— Обойдёмся без треугольника, — отмахнулся Шредер. — Главное…

— Может, познакомить вас с Солли? — спросил Крэб, начиная догадываться, что нужно великому режиссёру.

— Извольте, — обрадовался Пилсберг, желая как можно больше узнать про всех обитателей космического корабля.

Через минуту в столовую вошла прелестная Солли. В этот миг Пилсберг как раз присосался к очередной бутылке джина. Солли с ужасом увидела, как он опустошил содержимое бутылки. Крэб пригласил жестом Солли к столу, но она замотала головой.

— Неприлично девушке сидеть с тремя мужчинами, — сказала она твёрдым голосом. — Позвольте мне уйти.

— Ого! — восхитился Пилсберг. — Девушка с независимым характером! Это мне нравится. Я не люблю образы лепить из глины. Это занятие для бездарей. Я высекаю образы из кремня.

— Стирая их в порошок, — подсказал Шредер. Пилсберг презрительно глянул на Шредера и спросил Солли, изобразив на своём лице улыбку:

— Вы хотите сниматься в кино?

— Вы режиссёр? — с недоверием спросила Солли, ещё не забыв, как этот человек только что опорожнил целую бутылку.

— Это великий Пилсберг, — сказал Крэб, нарочито широким жестом показав на режиссёра.

— Я слыхала о вас, — сказала, насупясь Солли. — Вы делаете страшные картины, чтобы пугать людей. Зачем вы пугаете людей?

— Она мне всё больше нравится! — умилился Пилсберг. — Какое милое наивное существо! Она сразу понравится зрителям. Люди сентиментальны. Уж это я знаю! Как они будут переживать за неё!

— Какую роль вы предлагаете мне? — сухо спросила Солли.

— Роль принцессы! — вскочил и замахал руками Пилсберг. — Она оказалась на острове чудовищ. Ей грозила неминуемая смерть. Но четверо отважных и благородных рыцарей вступают в борьбу с чудовищами и спасают её.

— Кто эти рыцари? — с недоверием спросила Солли.

— Конечно же, черепашки-ниндзя! — входил в раж Пилсберг.

— Я чего-то не понимаю, — завертелся на стуле Шредер. — Как это рептилии…

— Замолчи! — накинулся на него Пилсберг. — И никогда не перебивай меня, дурак!

— Кто дурак? — опешил Шредер.