-   Мы хотим вернуть вам ваших друзей, ­- сказал он, ведя животных за собой за верёв­ки. - Мы думали, что это новые инопланетя­не, и встретили их с необычайными почестями. Но как мы не бились, мы никак не могли по­нять их язык.

-   Мы тоже, - подтвердил Микеланджело, высматривая своего прежнего скакуна.

-   Но ведь это ваши друзья, они пришли вместе с вами, - удивился остроух. - Вы же прежде умели с ними договориться.

-   Хороши друзья, - проворчал Микеланд­жело. - Вон тот двугорбый в меня даже два раза плюнул. Наплевательское у них отноше­ние к друзьям, я вам скажу по секрету.

  Эйприл потрепала животных по сытым гор­бам и крутым шеям.

-   А они у вас справные и сытые. Как они могли прокормиться в этой пустыне?

-   На то и верблюд, чтобы жить в пусты­не, - ответил Микеланджело.

-   А знаете, что - давайте их отпустим? ­- предложила Эйприл. - Тут всё-таки их роди­на. Пусть себе живут на свободе.

-   Мы же за них заплатили монголу-провод­нику «тугрики», - напомнил Донателло. - Зря я, что ли, дырочки в центах сверлил?

-   Друзей не покупают, - сказала Эйприл, отвязывая верёвки от верблюдов. - Им на сво­боде будет лучше.

  Верблюды пофыркали себе на путешествен­ников, потом отвернулись и засеменили неуклюжими копытами назад к горе, окрестности которой они уже обжили.

-   Ну вот, - обиженно сказал Рафаэль, даже не попрощались.

-   Ага, - согласился Микеланджело. - Хоть бы хвостом на прощание махнули.

-   Вот и корми после этого неблагодарную скотину консервированной пиццей.

* * *

  Черепахомобиль, весь запылённый и с засы­панными солью колёсами, был похож на ма­шину со свалки автомобильных древностей.

-   Я не я буду, если его не заведу, - ска­зал Донателло. - После того, как мы подпа­лили блюдо на статуе бога остроухов, у гене­ратора Хааврона не хватит мощности, чтобы заглушить двигатель на таком расстоянии от горы.

  И действительно - черепахомобиль завёлся с полуоборота, словно он только что выехал из ворот станции техобслуживания.

  Они в скором времени подъехали к тому са­мому месту, где оставили свой заглохший ког­да-то черепахолёт, но обнаружили там лишь только свои собственные следы, слегка зане­сённые пронёсшимися за эту неделю пустын­ными буранами.

-   Мак! - повернулся Донателло к сидевше­му у окна черепахомобиля черепашонку. - ­Твои родичи не проявляют интереса к чужой технике? Кто-то угнал наш черепахолёт.

-   Нет, - ответил черепашонок со всей серьезностью. - Они интересуются только луко­вицами диких тюльпанов и противоположным полом.

-   Куда же могла подеваться наша летающая машина? - спросил сам себя Леонардо, разглядывая оставленные кем-то следы. - По-моему, кто-то тут прохаживался на трехпалых лапах.

-   Неужели Хааврон со своими тау-отраже­ниями? - призадумалась Эйприл.

  Но долго гадать им не пришлось. Сверху в небе раздался знакомый гул.

-   А что там такое летит над соляной пусты­ней? - спросила Эйприл у Донателло, кото­рый смотрел в небо через свой бинокль.

-   Ничего особенного... - хмуро сказал До­нателло. - Это просто... наш черепахолёт.

  Машина сделала крутой вираж и резко пош­ла на снижение. За стеклом пилотской кабины Эйприл узнала знакомый оскал Хааврона. Он был в своём природном виде динозавра, но два его отражения парились по нестерпимой жаре в рыцарских латах позади него в кабине.

-   Они нас атакуют! - крикнул Леонар­до. - Ложись!

  Но было поздно.