-   Я ничего не чувствую, - пожала плечами Эйприл.

-   Ты же в ботинках, - объяснил Леонардо. - А вообще все рептилии остро чувствуют звуки земли всем телом.

-   И вы тоже? - удивилась девушка.

-   Мы - мутанты, - сказал Донателло. - Мы давно потеряли старые инстинкты, превра­тились почти совершенно в человека по своим чувствам.

  Эйприл внимательно осмотрелась по сторо­нам и даже, присев на корточки, приложила обе ладони к земле.

-   Если это действительно землетрясение, то это снова проделки Хааврона...

  Не успела она договорить, как гора у них под ногами вздрогнула так, что земля заходила ходуном.

-   Берегись! - крикнул Леонардо и дёрнул Эйприл за руку в сторону, повалившись вместе с ней на землю.

  Остальные черепашки тоже бросились ис­кать укрытия и вовремя - с горы, кувырка­ясь, как мячики, неслись огромные камни. Скалы вокруг обсерватории рассыпались на глазах, как детские дома из кубиков.

-   Наверху что-то происходит! - крикнул Рафаэль из своего укрытия за большим кам­нем.

-   Ага, - ответил Леонардо. - Остроухи что-то затеяли.

-   Или Хааврон их снова загоняет в рабст­во, - мрачно согласился Микеланджело.

-   Только бы они всю обсерваторию по ка­мешкам не разнесли, - крикнул Донателло. ­- Тогда нам ввек не связаться со спутником-спа­сателем.

  Камнепад и землетрясение продолжались ещё долго. Потом всё стихло, и из горы донёсся слабый, но пронзительный, гул тау-генера­тора.

-   Победил, видать по всему, Хааврон остро­ухов, - громко вздохнул Микеланджело.

  Черепашки оглянулись на храм под откры­тым небом. Бесформенный утёс на глазах преображался в статую с большим блюдом над головой. Огненный столп снова упёрся от блюда в небо. Каменные наросты стали обрас­тать черепичной листвой, а окаменевшие столбы превращаться в диковинные деревья мира остроухов.

  На плитах храма проявились из ничего сидящие на корточках остроухи. Великий жрец Хвай сидел, опустив голову на грудь, на своём троне.

  Черепашки поднялись из своих укрытий и помахали остроухам. Казалось, их никто не заметил, потому что никто на их приветствие даже не пошевелился.

-   Наверное, в генераторе что-то слома­лось, - предположила Эйприл. - Мы их ви­дим, а они нас - нет.

-   А может, они все задремали на солныш­ке, - сказал Рафаэль. - Нажевались своих камней и дрыхнут. Им это нравится.

  Но когда черепашки с Эйприл подошли к храму под открытым небом, жрец поднял голо­ву и поприветствовал их вялым взмахом руки.

-   Что случилось? - спросила Эйприл, под­ходя к трону.

  Жрец поднял на нежданных гостей свои безжизненные, на первый взгляд, глаза и проскрипел, как старыми каменными жерно­вами:

-   В этот миг решается судьба нашего наро­да. Вождь остроухов бьётся с Хаавроном на го­ре. А мы все молимся богу Мра-а, чтобы он да­ровал ему победу.

-   Мы поможем вам молиться, если не воз­ражаете, - сказал Донателло и уселся на ка­менные плиты подле трона. - А то я по ва­шим каменным тропинкам страшно ноги себе натер.

  Остальные черепашки последовали его при­меру, только Эйприл осталась стоять, прило­жив палец ко рту, словно что-то старалась вспомнить.

-   Ой! Мы же Мак-Тертеля нашего поте­ряли!

-   Ничего вы не теряли, - послышалось из­-за большого камня, и на площадку перед ста­туей вышел черепашонок. - И вообще, я не из тех, кто теряется.

  Эйприл подхватила его на руки и приложи­ла палец к губам, показывая, чтобы он мол­чал - момент был очень тяжёлый и важный для судьбы целого племени остроухов.