Я подписался именем Карстена Вендстрёма — так звали психолога, убивавшего своих пациентов в моем романе «В красном поле». Агент попытался было развлечь меня беседой, однако я пресек его поползновения, сказав, что предпочитаю как можно скорее оформить все документы. Уже через двадцать минут я вернулся к своему автомобилю с ключами от дома в кармане.

В Нюкёбинге я заехал в супермаркет и за несколько минут наполнил тележку продуктами и выпивкой в расчете на пару недель.

Затем направился к снятому мной дому, который был расположен в окрестностях Оддена.

Дом оказался огромным — гораздо большим, чем мне было нужно, — с джакузи, сауной и громадной застекленной верандой с печкой. В нем могли одновременно разместиться двенадцать человек. Я выбрал самую маленькую спальню, отнес туда свои вещи, развесил в шкафу одежду и застелил кровать. Закрыв двери в лишние помещения, я включил отопление в тех комнатах, которыми собирался пользоваться. Компьютер и принтер водрузил на край огромного — по меньшей мере персон на десять — обеденного стола, подсоединил их к сети и удостоверился, что все исправно функционирует.

Кроме застекленной веранды, здесь был также холл с дощатым полом, черной кожаной мебелью, камином и огромным телевизором последней модели с плоским экраном, который я тут же включил и настроил на просмотр телетекста. Никакой информации ни о Вернере, ни о Линде в новостях не было. Я оставил телевизор включенным и снова вернулся к машине. К счастью, чтобы снять таблички с номерными знаками, инструменты были не нужны. Я отсоединил их и бросил в багажник. Затем загнал свою «тойоту» вглубь участка, так, чтобы с дороги ее не было видно.

Покончив с первоочередными делами, я прогулялся по окрестностям, заросшим вереском вперемежку с деревьями. Ближайший соседний дом был расположен метрах в двухстах за зарослями хвойных деревьев, так что он находился вне пределов прямой видимости. Я вернулся и осмотрел сад. Помимо лужайки, здесь была деревянная беседка, а также сарай, в котором хранились пластиковая мебель, переносной гриль, газонокосилка и прочий садовый инвентарь.

Электрические радиаторы понемногу нагревали воздух в доме, однако я все же растопил камин в холле. Настроив телевизор на новостной канал, я достал купленную в супермаркете бутылку виски. Утонув в мягком кожаном кресле, следующие несколько часов я провел перед экраном, поглощая поток свежих новостей, со стаканчиком виски и бутылкой, стоящей на полу в пределах досягаемости. Об убийствах в новостях по-прежнему не было ни слова — лишь информация о разного рода пустяках, вроде обсуждений бюджета и абсурдных заявлений различных партий о проблеме иммигрантов.

Время от времени я чокался с бутылкой виски и выпивал за собственное здоровье. Это каждый раз вызывало у меня приступ громкого смеха. Я ощущал спокойствие и удовлетворение. Первый шаг по выполнению моего плана прошел успешно, и казалось, что я контролирую ситуацию или, по крайней мере, уже не так беспомощен, как раньше. Этим вечером я решил позволить себе расслабиться — в преддверии ближайших недель, которые потребуют от меня напряжения всех моих сил.

Постелью я в тот день так и не воспользовался — уснул прямо в кресле перед включенным телевизором и проснулся в тот момент, когда шла трансляция репортажа о взрыве бомбы террористом-смертником в одной из стран Ближнего Востока. На экране мелькали пыльные улицы и беспорядочно бегущие люди, со слезами в голосе проклинающие несправедливую судьбу и взывающие к отмщению.