|
Пруденс сидит у окна и пишет "Панораму жизни". За окном раскинулась высохшая лужайка для крокета: между воротцами видна примятая порыжевшая трава, сзади, на клумбах -- несколько увядших стеблей. Пруденс рисовала на полях какие-то каракули и думала о любви. Стояла -- как всегда перед сезоном дождей -- засуха, когда скот приходилось пасти далеко в горах, за многие мили от обычных пастбищ, а пастухи, отталкивая друг друга, жадно приникали к заросшим кустарником лужицам питьевой воды; когда в город в поисках воды заходили львы, которые степенно шли по улицам под визг перепуганной детворы; когда, по выражению леди Кортни, "на цветочный бордюр было страшно смотреть". "Просто поразительно, насколько дух человека не соответствует состоянию природы! -- выводила Пруденс своим размашистым школьным почерком. -- Когда земля пробуждается от сна, когда бегут ручьи, лопаются почки, когда спариваются птицы и резвятся ягнята -- тогда мысли человека заняты спортом и садоводством, живописью и домашним театром. Зато теперь, в сезон засухи, когда кажется, что природа навечно похоронена под холодной землей, -- только и думаешь о любви". Она покусала перо и, перечитав написанное, исправила "холодную землю" на "раскаленную почву". "Что-то тут не то", -- подумала она и пошла к леди Кортни, которая, с лейкой в руке, насупившись, разглядывала увядший розовый куст. -- Мам, как скоро у птиц рождаются детеныши? -- Не детеныши, а птенцы, -- поправила ее мать и пошла поливать поникшую от жары азалию. -- Надоела мне эта "Панорама жизни", -- сказала, вернувшись к себе, Пруденс и набросала на полях мужской профиль, который, судя по тяжелому подбородку и растрепанным волосам, принадлежал не Уильяму, как это было еще полтора месяца назад, а Бэзилу Силу. "Как же нужно хотеть мужчину, -- подумалось ей, -- чтобы заниматься любовью с Уильямом!" -- Завтракать! -- раздался под окном голос матери. -- Я, как обычно, немного опоздаю. Иди, развлеки отца. Но когда леди Кортни через несколько минут вошла в столовую, муж, дочь и Уильям хранили гнетущее молчание. -- Опять консервированная спаржа, -- вздохнул сэр Самсон. -- И письмо от епископа. -- Неужели он приедет обедать? -- Слава Богу, нет. Насколько я понял, Сет почему-то хочет снести англиканский собор. Интересно, а чем, собственно говоря, я тут могу помочь? Можно подумать, что я всесилен. Здание, кстати, жутко уродливое. Пруденс, вы бы с Уильямом поехали после обеда прокатиться на пони, а то они у вас что-то совсем застоялись. -- Сегодня так душно, -- сказала Пруденс. -- Сегодня столько дел, -- сказал Уильям. -- Как хотите, -- сказал сэр Самсон Кортни. -- Они что, поссорились? -- спросил он у жены, когда они остались вдвоем. -- А то раньше -- водой не разольешь! -- Я уже давно хочу с тобой поговорить, Сэм. |
