Торбэк тоже часто посещал господина Ланкастера.

Он являлся сюда в мирской одежде, оставляя сутану в доме Ясуко.

Казначейские дела отнимали у Торбэка массу времени, но он продолжал встречаться с Сэцуко.

Иногда это бывало в лесу, ночью, иногда в той самой гостинице, где они провели свой первый вечер.

Прислуга гостиницы принимала Торбэка за американца. Держался он с горничными приветливо, иногда угощая их жевательной резинкой или шоколадом.

Сэцуко же считали здесь женщиной определенной профессии. Еще бы, кто же придет в гостиницу с иностранцем? И все же она была как-то не похожа на тех женщин. Уж очень у нее было нежное и невинное лицо. Да и держалась она не нагло, как те, а удивительно робко и застенчиво. Все это в сочетании с непринужденностью Торбэка производило приятное впечатление на гостиничную прислугу.

Сэцуко просто молилась на Торбэка. она была готова посвятить ему всю жизнь, хотя, разумеется, знала, что на брак со своим возлюбленным рассчитывать не может.

Иногда они устраивали своп встречи в доме Ясуко.

Как-то Сэцуко пришла туда, условившись с Торбэком, что он будет там ее ждать, но, к удивлению, застала там одного отца Билье. Он сидел за столом и что-то писал.

— Здравствуйте, отец Билье! — краснея, поздоровалась Сэцуко. Ей было неприятно, что этот священник является свидетелем их встреч, и она решила тотчас же уйти.

— Добрый вечер, присаживайтесь, пожалуйста. — На лице священника появилась приветливая улыбка. — Ясуко скоро придет.

Сэцуко заколебалась. Если она уйдет, они с Торбэком могут разминуться. Да и неудобно как-то сразу бежать.

Отец Билье говорил по-японски очень хорошо. Он начал рассказывать что-то смешное, и Сэцуко осталась.

Время, назначенное Торбэком для встречи, прошло, а его все не было. Не появлялась и Ясуко.

Сэцуко забеспокоилась.

— Вы кого-нибудь ждете? — спросил отец Билье и, прищурившись, посмотрел на Сэцуко.

— Да, — Сэцуко опустила глаза.

— Торбэка?

Сэцуко покраснела.

— О, Торбэк способный молодой священник. Вы, наверно, его очень уважаете.

— Да, очень!

— Что ж, он прекрасный молодой человек, мы возлагаем на него большие надежды. Церкви нужны такие люди. — И отец Билье стал подробно перечислять достоинства Торбэка.

Сэцуко было приятно, что этот почтенный патер так расхваливает ее возлюбленного. У нее даже увлажнились глаза. А отец Билье, забыв о своей работе, продолжал расхваливать молодого собрата.

— Пить даже захотелось, — вдруг сказал он. — Кажется, я слишком увлекся.

— Я принесу воды, — предложила Сэцуко.

— А вы знаете, где ее здесь найти?

Сэцуко развела руками.

— Я вам покажу, где кухня. — Отец Билье поднялся.

Странный дом. Днем он заперт. Сейчас свет горит только в одной комнате, где они сидят. Все раздвижные двери между комнатами плотно сдвинуты.

Отец Билье показал Сэцуко кухню, но, когда она попыталась туда пройти, на нее зарычала овчарка.

От страха Сэцуко приросла к месту.

— Ой! — невольно вырвалось у нее.

— Не бойтесь, — сказал Билье и прикрикнул на собаку.

Но Сэцуко боялась сдвинуться с места. И вдруг она почувствовала, что Билье обхватил ее сзади. Не успела она охнуть, как он запрокинул ей голову и впился поцелуем в ее губы.

16

Наступила осень.

В церкви святого Гильома особых перемен не произошло, только вот отца Городи внезапно по указанию главы миссии епископа Мартини перевели в Осака.

Вскоре после этого Мартини вызвал к себе Торбэка.