«Хозяин, — сразу определил наблюдатель. — Сегодня четверг, значит, готовятся принять гостей на уик-энд».

Этим вечером большой дом был ярко освещен, и Лене пришлось даже отменить ежевечернюю прогулку по городку из опасения попасться кому-то из персонала на глаза. А утром в пятницу к воротам подъехали два новеньких джипа. И сразу же ворота распахнулись, все высыпали на улицу встречать приехавших. Это прибыли девушки.

Их было восемь. Они выглядели, как лаконично определил тайный наблюдатель, «на все сто». Это были красивые женщины не старше тридцати лет, всех оттенков кожи, волос, различных комплекций. Леня разглядел в свой бинокль блондинок, хорошенькую мулатку, которая на фоне российского заснеженного пейзажа смотрелась совершенно экзотически, девушку с азиатскими чертами лица, двух брюнеток испанского типа и девушку с огненно-рыжей гривой. Все вместе они походили на цветущий посреди зимы сад. У них была одна общая черта — они были потрясающе красивы. Сопровождал их тот самый мужчина, который приезжал днем раньше, хозяин, и постоянно обитавший в городке шофер.

Девушки весело болтали с охранниками, доставая из машин свой немногочисленный багаж. Они были одеты в элегантные шубки из роскошных мехов. Леня, коченея на пронизывающем ветру, который бросал в лицо колючую снежную крупу, внимательно наблюдал, как они, взвизгивая и хохоча, играли с собаками, бегали из дома в баню, затопленную ранним утром специально для них, швыряли друг в друга снежками, сразу же рассыпавшимися на лету. Вечером весь дом был ярко освещен, горели окна комнат, расположенных даже под самой крышей. Все, очевидно, готовились к приему гостей.

Сыщик долго не решался совершить свой ежевечерний обход, опасаясь, что резко увеличившееся количество обитателей пансионата может навлечь на него беду. Только вечером, когда и хозяин, и женщины, и обслуга собрались в большом доме, он рискнул спуститься со своего наблюдательного пункта. У него была цель — выяснить, что находится в большом доме и где расположены комнаты для приема гостей.

Осторожно пробираясь по самым дальним тропинкам, Леня приблизился к окну большого дома. Это было огромное, от пола до потолка, окно, его створки открывались, как двери, и из них можно было выйти прямо в заснеженный сад. Темно-синие с золотом портьеры из тяжелого бархата ниспадали глубокими складками и перехватывались витыми шнурами. Леня боком, прижимаясь к стене, чтобы не попасть в пятно света, льющегося из окна, застыл и, затаив дыхание, рассматривал внутреннее убранство холла.

Там стояли уютные, тоже бархатные, диванчики, по бокам которых возвышались огромные вазы с живыми цветами. В глубине комнаты виднелось что-то вроде небольшого бара, полки которого были уставлены бутылками самых разнообразных форм и цветов. Тяжелая люстра низко свисала над круглым столом. Несколько изящных кресел окружали небольшой карточный столик. Черный рояль торжественно блестел в углу. Здесь же виднелся серый экран погашенного телевизора.

Наблюдатель перешел к другому окну. В нем он увидел самого хозяина, высокого чернявого мужчину с сизым подбородком и маленькими буравчиками глаз. Он стоял возле огромного бильярдного стола и показывал что-то одному из охранников, а тот ему почтительно внимал. Следующее окно, выходившее к лесу, было не освещено, но по нему распространялся рассеянный свет из полуприкрытой двери в коридор. Посередине комнаты, под свисающей на длинном шнуре люстрой, угадывался огромный стол для игры в американскую рулетку.

«Кажется, здесь есть все, — подумал Леня. — Но где же живут сами девушки?»

Он осторожно обошел оба крыла дома, радуясь, что метет пурга и следы его пребывания быстро заносятся снегом. На первом этаже располагались комнаты для отдыха и культурного развлечения гостей.