– Дырку вам от пончика и ухо от селедки! – на ломаном русском крикнул в ответ Слоник.

– Это кто у нас там такой полиглот? Откуда ты знаешь русский язык? – также по-русски крикнул Чехарда.

Слоник промолчал.

– Мальчик ранен, ему нужна помощь! – снова по-английски крикнул Ковригин. – Отпустите ребенка!

– Ничего, он терпеливый, ранение не такое уж и страшное, всего лишь царапина! – ответил Танцор. – А вот если вы нас не отпустите, то ему точно будет конец.

Он встал, понимая, что прикрыт машиной, а стрелять по ней русские не будут. Он снова поднял сидевшего рядом с ним мальчика и, прижав его к себе одной рукой, начал пятиться, держа автомат в другой руке наготове. На другой стороне дороги, чуть дальше, начинался еще один подлесок, и Танцор рассчитывал, что там будет безопаснее, там можно будет затеряться среди кустарника. Перейдя же подлесок, можно будет срезать путь – дорога как раз заворачивала за лесок и уходила дальше на юго-восток, а потом снова сворачивала на восток и вела до самой деревни мехов. А там и до Дерибата было не так уж и далеко.

– Прикрой меня, – приказал Танцор Слонику.

Тот кивнул и дал короткую очередь по месту, где только что лежал Чехарда. Но Прыгунов уже перекатился левее, и пули не зацепили его. Хорошо, что трава в подлеске была высокой из-за дождей и передвижения спецназовцев в ней было трудно заметить с дороги.

Слоник выпустил еще одну короткую очередь, но тут по его правой ноге что-то полоснуло, и ее обожгло горячей струей.

– Черт! – Слоник перевернулся на бок и, посмотрев на ногу, увидел, что штанина немного повыше ботинка пропиталась кровью. – Меня ранили! – крикнул он Танцору, который, услышав звук короткой автоматной очереди, пригнулся и развернулся в сторону, откуда был произведен выстрел. Пока оба американца всматривались в подлесок, где залег Калина (а это именно он ранил Слоника), Бичо перебежал дорогу и оказался у них за спиной. Как только он залег в том самом подлеске, на который нацелился Танцор, Ковригин крикнул:

– Эй, Танцор и тот, кто по нам стреляет! Может, все-таки поговорим и обсудим ситуацию?

– Пошел ты… – выругался Слоник по-русски, добавив крепкое словцо.

– Ого! Да тебя, парень, можно смело к нам в армию зачислять! – рассмеялся Чехарда. – Там такой знаток русского языка будет в почете. Уважуха будет от мужиков. Как ты на такое предложение смотришь?!

Слоник не ответил, занятый перетягиванием ноги жгутом.

– Чего ты там возишься?! – прикрикнул Танцор на Слоника, по-прежнему пятясь к подлеску.

Слоник встал и тоже попятился, выставив впереди автомат и водя им то в сторону Чехарды и Лютика, то в сторону Калины. Когда отошли на некоторое расстояние, Слоник прицельно выстрелил в бензиновую лужицу под машиной. Она вспыхнула, и огненный ручеек потек дальше по той тропинке, которую проложил вытекающий бензин.

Вставшие было Ковригин и Прыгунов сиганули в разные стороны подальше от машины, которая вспыхнула как свечка и, по идее, готова была в любую минуту разлететься в клочья. Но бензобак был практически пуст, и эффектного взрыва, как это часто показывают в кино, не получилось. Но и того слабого хлопка, который ухнул в тишине надвигающихся сумерек, было достаточно, чтобы все на пару секунд отвлеклись друг от друга.

– Ну и дурак, – пробормотал Прыгунов, имея в виду Слоника и его ни к чему толковому не приведший выстрел. – Только хорошую машину зря испортил. Заменили бы бензобак…

Додумать и договорить мысль ему не пришлось, надо было двигаться дальше. Они с Ковригиным выскочили на дорогу и побежали в сторону Танцора и Слоника.