– Да помню я… – сказал Алтай.

Все замолчали на какое-то время, обдумывая ситуацию, а потом Ковригин сказал, указывая на заросли дикой оливы неподалеку:

– Нужно доползти до тех деревьев. Они растут совсем рядом с подлеском, в котором засел Танцор. Он скорее всего выставил часовых, и один из них наверняка со снайперской винтовкой. Потому что – так полагается. У нас преимущество – у нас две винтовки. Одна у тебя, Алтай, вторая у Калины. Давайте сделаем так. Поищите-ка мне снайпера, когда найдете, не снимайте пока, а подержите на прицеле. Я с Чехардой попробую пробраться к тем посадкам… Бичо, – подключил Ковригин гарнитуру, – как там у вас дела?

– Нормально. Мы в трехстах метрах от подлеска.

– Ага, понял. Скажи Калине, пусть поищет второго дозорного. По кустам прицелом пошарит. Как только найдет, дай мне знать. Но без моей команды не стрелять. Понятно?

– Понятно, – ответил Бичо.

– Отбой пока.

– Отбой, – как эхо повторил Жвания.

– Айда, Чехарда, попробуем добраться до посадок. Даст бог, их снайпер нас не заметит, – скомандовал Ковригин и не торопясь пополз вперед.

Прыгунов, отпустив его метров на сто, пополз следом. Маскировка у них была что надо – на желто-коричнево-зеленом фоне их даже сверху было практически не видно. Двигаясь рывками и время от времени замирая, словно ящерицы, они уже через полчаса достигли цели, нашли подходящую впадину, залегли и прислушались. Кругом было тихо. Так тихо, что слышны были только шелест капель начинающегося дождя и журчание воды в далекой от них реке.

– Что у вас? – Ковригин соединился по рации с Калиной.

– У нас все отлично. Я нащупал того, что в кустах. Обзор, правда, у меня плохой. Надо бы сменить дислокацию, но этот американец чуть ли не на меня пялится в бинокль.

– Вот и сиди тихо. Узнаю, что у Алтая, и тогда уже скажу, как быть, – приказал Ковригин и переключился на Завьялова: – Сема, что у тебя? Нашел?

– Нашел только что. Хорошо спрятался, гад.

– Отлично, держи его на виду и снимешь только по моей команде. Троих нам пока что не видать, а они могут быть где угодно и предпринять все что угодно.

Ковригин достал бинокль и тоже стал вглядываться в переплетение деревьев и кустарников, густо растущих в подлеске. Высокая трава нигде не была примята, и невольно создавалось впечатление, что на этом островке зелени вообще никого нет. Но видно было, что птицы вели себя беспокойно, то взлетая небольшими стайками, то снова в беспорядке садясь на кроны деревьев. А это был верный признак, что рядом люди.

– Бичо, – снова вызвал он Жванию через некоторое время. – Сможешь подползти к подлеску как можно ближе?

– Попробую. Хотя Калина сказал, что американец прямо на нас смотрит, словно чует, что мы тут прячемся.

– Ладно, тогда не рискуй, – после недолгого раздумья сказал Ковригин. – Передай Калине – пусть он будет в готовности номер один. Я сейчас им с Алтаем дам отмашку, и пускай снимают охрану. Глушитель привинтил? – Это он уже спрашивал у Завьялова.

– Обижаешь, командир, – усмехнулся Алтай.

– Ребята, на счет раз, – скомандовал он одновременно обоим снайперам.

– Все, командир, готово, – отчитались те через полминуты.

– Отлично, тогда перебежками вперед до подлеска, и аккуратней там.