|
-- Ну, что? -- спросил Корнелиус, предчувствуя в двойном нарушении всех его правил какое-то несчастье. -- О, сударь, бегите, бегите скорее! -- кричал слуга. -- Бежать? Почему? -- Сударь, дом переполнен стражей! -- Что им надо? -- Они ищут вас. -- Зачем? -- Чтобы арестовать. -- Арестовать, меня? -- Да, сударь, и с ними судья. -- Что бы это значило? -- спросил ван Берле, сжимая в руке обе луковички и устремляя растерянный взгляд на лестницу. -- Они идут, они идут наверх! -- закричал слуга. -- О мой благородный господин, о мое дорогое дитя! -- кричала кормилица, которая тоже вошла в сушильню. -- Возьмите золото, драгоценности и бегите, бегите! -- Но каким путем я могу бежать? -- спросил ван Берле. -- Прыгайте в окно! -- Двадцать пять футов. -- Вы упадете на пласт мягкой земли. -- Да, но я упаду на мои тюльпаны. -- Все равно, прыгайте! Корнелиус взял третью луковичку, подошел к окну, раскрыл его, но, представив себе вред, который будет причинен его грядам, он пришел в больший ужас, чем от расстояния, какое ему пришлось бы пролететь при падении. -- Ни за что, -- сказал он и сделал шаг назад. В этот момент за перилами лестницы появились алебарды солдат. Кормилица простерла к небу руки. Что касается Корнелиуса, то надо сказать, к чести его (не как человека, а как цветовода), что все свое внимание он устремил на драгоценные луковички. Он искал глазами бумагу, во что бы их завернуть, заметил листок из библии, который Кракэ положил на стол, взял его и, не вспомнив даже -- так сильно было его волнение, -- откуда взялся этот листок, завернул в него все три луковички, спрятал их за пазуху и стал ждать. В эту минуту вошли солдаты, возглавляемые судьей. -- Это вы доктор Корнелиус ван Берле? -- спросил судья, хотя он прекрасно знал молодого человека. Он в этом отношении действовал согласно правилам правосудия, что, как известно, придает допросу сугубо важный характер. -- Да, это я, господин ван Спеннен, -- ответил Корнелиус, вежливо раскланиваясь с судьей. -- И вы это отлично знаете. -- Выдайте нам мятежные документы, которые вы прячете у себя. -- Мятежные документы? -- повторил Корнелиус, ошеломленный таким обращением. -- О, не притворяйтесь удивленным. -- Клянусь вам, господин ван Спеннен, я не знаю, что вы хотите этим сказать. -- Ну, тогда, доктор, я вам помогу, -- сказал судья. -- Выдайте нам те бумаги, которые спрятал у вас в январе месяце предатель Корнель де Витт. |
