|
-- Роза, -- произнес, бледнея, Корнелиус. -- Ну что? -- Он выслеживал не вас. -- Кого же он выслеживал? -- Он влюблен не в вас. -- В кого же тогда? -- Он выслеживал мою луковичку. Он влюблен в мой тюльпан. -- А, это вполне возможно! -- согласилась Роза. -- Хотите в этом убедиться? -- А каким образом? -- Это очень легко. -- Как? -- Пойдите завтра в сад; постарайтесь сделать так, чтобы Якоб знал, как и в первый раз, что вы туда идете; постарайтесь, чтобы, как и в первый раз, он последовал за вами; притворитесь, что вы сажаете луковичку, выйдите из сада, но посмотрите сквозь калитку, и вы увидите, что он будет делать. -- Хорошо. Ну, а потом? -- Ну, а потом мы поступим в зависимости от того, что он сделает. -- Ах, -- вздохнула Роза, -- вы, господин Корнелиус, очень любите ваши луковицы. -- Да, -- ответил заключенный, -- с тех пор, как ваш отец раздавил эту несчастную луковичку, мне кажется, что у меня отнята часть моей жизни. -- Послушайте, хотите испробовать еще один способ? -- Какой? -- Хотите принять предложение моего отца? -- Какое предложение? -- Он же предложил вам целую сотню луковиц тюльпанов. -- Да, это правда. -- Возьмите две или три, и среди этих двух-трех вы сможете вырастить и свою луковичку. -- Да, это было бы неплохо, -- ответил Корнелиус, нахмурив брови, -- если бы ваш отец был один, но тот, другой... этот Якоб, который за нами следит... -- Ах, да, это правда. Но все же подумайте. Вы этим лишаете себя, как я вижу, большого удовольствия. Она произнесла эти слова с улыбкой, не вполне лишенной иронии. Корнелиус на момент задумался. Было видно, что он борется с очень большим желанием. -- И все-таки нет! -- воскликнул он, как древний стоик. -- Нет! Это было бы слабостью, это было бы безумием. Это было бы подлостью отдавать на долю прихоти, гнева и зависти нашу последнюю надежду. Я был бы человеком, не достойным прощения. Нет, Роза, нет! Завтра мы примем решение относительно вашей луковички. Вы будете выращивать ее, следуя моим указаниям. А что касается третьей, -- Корнелиус глубоко вздохнул, -- что касается третьей, храните ее в своем шкафу. Берегите ее, как скупой бережет свою первую или последнюю золотую монету; как мать бережет своего сына; как раненый бережет последнюю каплю крови в своих венах. Берегите ее, Роза У меня предчувствие, что в этом наше спасение, что в этом наше богатство Берегите ее, и если бы огонь небесный пал на Левештейн, то поклянитесь мне, Роза, что вместо ваших колец, вместо ваших драгоценностей, вместо этого прекрасного золотого чепца, так хорошо обрамляющего ваше личико, -- поклянитесь мне, Роза, что вместо всего этого вы спасете ту последнюю луковичку, которая содержит в себе мой черный тюльпан. |
