И удаляется, а у меня разве что пар из носа не идет.

— Ты что творишь? — шиплю на Отиса. — Совсем с ума сошел?

— Она на тебя пялилась.

— И что с того? Всегда кто-нибудь на кого-нибудь пялится, тьфу ты, смотрит. Это нормально.

— А она не просто смотрела, она пялилась. Точно так же, как ты на шницель в меню.

— Твою бы наблюдательность да в дело, в учебу. Еще одна подобная выходка, и можешь забыть про торт.

— Да пожалуйста. Не нужен мне никакой торт! — выкрикивает чертенок и надувается аки еж-рыба.

А меня ни на что больше, кроме удара кулаком по столу, не хватает. Наверное, надо было его пороть. Совсем распоясался.

Едим в полнейшей тишине. Что я такого в жизни натворил? За что судьба меня так наказывает? Вроде, всегда старался быть добропорядочным законопослушным чертом, после училища пошел служить на благо общества. Как ни крути, а детьми все-таки должна заниматься женщина, должна их воспитывать, ежедённо вдалбливать в голову, что такое хорошо и что такое плохо. Но какая женщина согласится заниматься Отисом, когда он вытворяет подобное? Даже система от него отказалась. И вспоминаю про папку.

Так, что у нас тут… достаю три листа. Владелица точки Кейна Артемовна Денисова. И смех и грех, честное слово. Дело свое начала два года назад. Оценка очень высокая. Жалоба была одна-единственная, и та от проходимца, который не оплатил заказ, а тортик забрать пришел. Ага, тут и график работы есть. Оказывается, ее пекарня работает по плавающему графику, видимо из-за тарифа на портальные часы. Интересно, сегодня будет открыто?

— Я пойду оплачу, — поднимаюсь из-за стола, — а ты жди меня здесь, ни шагу в сторону.

За барной стойкой как раз сидит хозяйка заведения.

— Все понравилось? — улыбается круглощекая и всегда жизнерадостная гнома.

— Да, все было очень вкусно. Большое спасибо. Сколько с меня?

Но тут выходит хозяин, подзывает жену. В итоге я остаюсь один на один с Ритой.

— Давайте я вас рассчитаю, — протягивает мне чек, ручку, чтобы я расписался.

— Благодарю, — ставлю автограф, отдаю деньги. — И еще раз прошу прощения за выходку моего сына.

— Ничего, — вдруг протягивает мне сложенный вчетверо лист бумаги. — Если вдруг захотите… проветриться, — и улыбается так стеснительно, но при этом весьма многозначительно.

Беру бумагу и возвращаюсь к Отису. А почему, собственно, нет? Почему бы не сходить разок на свидание?

Дожидаться полуночи едем в комиссариат. В моем кабинете хорошо, уютно и просторно, диван есть, мини-холодильник. Только бы рыжая Артемовна открылась. Времени до дня рождения остается совсем мало. Три дня. А у нее заказов много, а гонору еще больше. Я уже наперед готов заплатить, только бы успеть. Честно говоря, копать под эту Кейну желание пропало. Злость как-то тоже сошла на нет. Все-таки я первый начал, обидел. Да что ж такое, опять хвост рвется наружу. Ненормальность какая-то. Стоит подумать о ведьме — и на тебе…

Время, как назло, тянется медленно, Отис уже и поспать успел, и облазить мой кабинет вдоль и поперек, и нахамить уборщице, за что словил второго за день леща. Я же успел проверить все отчеты, собрать два совещания и рассмотреть две жалобы на моих сотрудников. Полезли с обыском без ордера, идиоты. А за час до выхода ко мне влетел запыхавшийся следователь Новак.

— Господин комиссар! Опять он!

— Кто?

— Душитель! Сегодня в Болотном лесу нашли тело.

— Кого? — сразу возвращаюсь на место, принимаю из его рук фотоотчет криминалиста.