Раздобыв у каптера, капрала-инвалида, кусок мыла и ведро воды, Джек удалился в пустое стойло и взялся за стирку. Жара стояла страшная, он истекал потом и в конце концов скинул рубаху. Стало полегче. Юноша снова вернулся к труду, а когда с удовлетворением заметил, что прогресс налицо, принялся напевать боевую песнь ирокезов.

Он настолько погрузился в свое занятие, что почти не обратил внимания на стук множества копыт во дворе, и к действительности его вернул только зычный, богатый на округлые валлийские гласные и щедрый на ругательства голос:

— Эй ты, долбаный даго! Где твой хренов хозяин?

Джек, склонившийся над ведром с мундиром в руке, поднял голову. В дверном проеме, загораживая его, стоял человек, смутно помнившийся ему по немногим дням полковой службы перед отправкой в Канаду.

— Здесь он и есть, сержант Паксли. Хозяин и слуга в одном лице. Лейтенант Абсолют. Чертовски рад встрече.

Челюсть служаки отвисла, глаза расширились, кустистые брови поднялись до самого ободка кавалерийского шлема. Оно и понятно: он видел перед собой косматого, загорелого до черноты бородача (погонщика мулов, как высказался Онслоу). Голос, конечно, звучал вполне твердо, по-командирски, но ирокезские татуировки, старательно выполненные Ате, повергали сержанта в еще большее недоумение.

— Кто?

Джек положил камзол, вытер о штаны руки и вышел вперед.

— Бывший корнет Абсолют, сержант. Прибыл в Третий эскадрон с повышением. Может, ты меня помнишь?

— Не… не уверен, — пробормотал Паксли, машинально пожимая протянутую руку, хотя взгляд его был прикован к выколотой на плече странного человека волчьей оскаленной пасти.

— Я был отправлен в Северную Америку с депешами короля.

Сержант наконец взглянул ему в глаза.

— Абсолют?

Джек кивнул.

— Но вы же убиты.

— Очевидно, нет, — произнес Джек, отнимая руку. — И готов приступить к своим обязанностям. Хотя, как заметил капитан, я, возможно, малость подзабыл тонкости строевой подготовки. Он же сказал, что ты поможешь мне освежить мою память.

Паксли был явно не из тех, кто долго пребывает в растерянности.

— Абсолют! Вот теперь вспомнил. Нахальный такой, молодой петушок… хм… — Он спохватился. — Вы ведь умеете ездить верхом… сэр. Верно?

— Умел, но опять же с тех пор прошло время.

— Что ж, остается надеяться, что навыки быстро вернутся.

Паксли выпрямился, вся его обескураженность мигом исчезла.

— Может, прямо сейчас и приступим, чего тянуть, а? Я как раз собираюсь вывести подразделение на занятия. Если вы не против… — Он указал на дверь.

— С удовольствием, — ответил Джек, — но вот какое дело… — Тыльной стороной ладони он провел по своей бороде. — Сдается мне, это не по уставу?

— Так точно, сэр, не по уставу. Но у нас есть рядовой, который неплохо управляется с овечьими ножницами и бритвой. Прислать вам его, сэр?

— Это было бы замечательно, — кивнул Джек, а когда сержант уже повернулся, чтобы уйти, добавил: — Ты не мог бы повесить это на солнышке подсушиться?

Паксли взял камзол.