Дрожа всем телом и беспомощно поводя руками, Нэн вжалась спиной в стену, не в силах оторваться от жесткого взгляда Матилисы. Ее мозг заполнили крики, нечеловеческая боль, безумный смех.

Она не желала сдаваться. Память ничем не могла ей помочь, однако в глубине души Нэн знала, что однажды она пыталась противостоять Злу и потерпела поражение. Что-то, чему она не могла дать названия, твердило ей, что лучше погибнуть, чем вновь соприкоснуться с этой забытой безымянной силой, и что женщина, которая только что бросила ей вызов, хочет опять ввергнуть ее в тьму. В хаосе ее мыслей зрела твердая убежденность в том, что она обязана дать отпор Матилисе и ее притязаниям.

Слова хлынули из ее уст сплошным потоком. Нэн с изумлением, а потом и с гордостью прислушивалась сама к себе:

— Нас с Лэннетом уже предали. Вы хотите, чтобы я обрекла его на еще большие мучения. И я знаю почему. Вы любите его. Вы знаете, что он никогда не полюбит вас. И думаете, что сумеете восстановить меня против него. Мне вас искренне жаль.

Матилиса нанесла ей яростный боковой удар кулаком. Нэн отшатнулась в сторону и, распластавшись по стене, тяжело осела на пол. Она повалила подставку с хрустальной вазой. Брызнули осколки и капли воды. Нэн смутно ощутила запах гниющих растений. Яркие лепестки медленно кружили в воздухе.

Прежде чем она успела подняться на ноги, в комнате вновь появились мужчины и грубо схватили ее за запястья и локти. Из губы женщины струйкой стекала кровь. Она ошеломленно повела головой, вытирая рот о плечо.

— Я дала вам шанс, но вы упустили его, — заговорила Матилиса. — Отныне вы всего лишь заложница Солнцедарительницы, гарантия благоразумия вашего дядюшки. Между прочим, мы могли бы вдвоем позаботиться о Лэннете, но вы взвалили это на мои плечи. Я спасу его. Но вы больше никогда его не увидите. — Она повернулась к мужчинам. — Я должна подготовить принца к совещанию. Когда оно закончится, я вернусь за этой женщиной. Если вы причините ей боль или упустите ее, будете иметь дело со мной. — Не дожидаясь ответа, она выскользнула в дверь.

Мужчины были навеселе, но отнюдь не глупы. Они разорвали полотенце на полосы и надежно стянули руки Нэн за спиной, потом усадили ее в кресло так, чтобы она была видна им обоим, и связали ее лодыжки. Усевшись за столик у двери, они занялись игрой. Пока мужчины забавлялись, Нэн около часа тайком пыталась ослабить тугие узлы, но тщетно.

В комнату вошла молодая женщина с девочкой на руках. Нэн изумленно расширила глаза. Дилайт взирала на представшую ей сцену с безразличием, свойственным только детям. Не обращая внимания на пленницу, женщина сказала:

— Присмотрите несколько минут за Дилайт. Я умираю от голода.

Один из мужчин нахмурился и вскинул глаза:

— Мы заняты. Что, если она начнет кричать или шуметь?

— Дилайт пора в постель, — ответила женщина. — Я уложу ее в кресло. Она вот-вот заснет.

— Нет. Не хочу в постель. — Дилайт спрятала лицо в ладони.

— Я схожу на кухню, — раздраженно произнесла женщина.