— После того, как вы настаивали на своем приезде сюда? — спросил Лэннет. — После всего, что случилось в особняке?

— Я уже говорила, что все обдумала. Вспомните о том, что я сделала для вас. Я спасла вашу жизнь. Я предала Люмин. — Матилиса повернулась к Нэн. — Спросите ее, зачем я это сделала. Она знает. Я говорила ей. — Она вновь посмотрела на Лэннета, и в ее голосе, словно натянутая струна, зазвенела страсть: — Я люблю вас. Я жертвую собой ради вас. И готова сделать это вновь. Позвольте мне помочь вам. Неужели вы не видите, что я вас умоляю? Чем еще я могу вас убедить? Когда все происходящее сейчас кончится, Люмин навсегда лишит меня сана. Я заслужила это — я совершила много ошибок. Все мои поступки были подчинены одной цели — сделать так, чтобы мы могли быть вместе. Но я все испортила. Позвольте мне спасти хоть что-то. Удалившись в изгнание, я буду утешать себя мыслью, что загладила свою вину, помогала вам. — Ее голос утих, она отвернулась, закрывая лицо ладонями. Между стиснутыми пальцами выступили слезы.

Лэннет ошеломленно молчал. Нэн переводила взгляд с него на Матилису и обратно. Она хотела заговорить, предостеречь Лэннета, но не могла. Она сама не знала, что удерживало ее — гордость, страх или надежда. Она понимала, что Лэннет вынужден противиться любым, даже самым незначительным, чертам своего обновленного существа. Отныне каждый поступок, любое действие становилось шагом к совершенству — наподобие того, как обработка превращает железо в сталь.

— Даже если вы говорите правду, мне не нужны посредники, — сказал Лэннет.

Нэн бросила на него взгляд искоса. Матилиса вздохнула и вытерла слезы. Кривая удрученная улыбка сделала ее лицо печальным.

— Когда Кейси видел только то, что хотел увидеть, я презирала его за глупость. Теперь вы делаете то же самое, и мне хочется плакать от отчаяния, — ответила она.

Борясь с жалостью, Нэн сказала:

— Вы так и не извинились за то, что натворили.

— Нет, — горделиво произнесла Матилиса. — Я добивалась того, чего хотела. Я потерпела неудачу. Я разочарована, сломлена. Но какой у меня был выбор? Скажите мне, высокоученый врач, правда ли, что мы всегда выбираем? Или порой выбирают нас? И кто может точно определить, когда выбирают его и когда выбирает он сам? Скажите, вы уверены в том, что знаете саму себя?

Нэн отпрянула. Лэннет взял ее за руку, словно пытаясь защитить. Его жест показался Матилисе тяжелой пощеченой. Она поморщилась и отвернулась. Лэннет подтолкнул Нэн к двери и сказал Матилисе:

— Если начнется бой, я вас отпущу. Я не хочу ставить на карту вашу жизнь.

Матилиса кивнула, не поднимая глаз. Нэн и Лэннет ушли.

* * *

Они появились ночью.

Одинокий электромобиль мчался на полной скорости в свете фар, не скрывая своего присутствия и места назначения. Он направился прямиком в ущелье. Лэннет и Касид подоспели минуты спустя после того, как Стрелки с фонарями остановили машину. Дарбазо лениво раскинулся в кресле, не обращая внимания на обступивших его солдат с суровыми лицами и клинками наголо. Увидев Лэннета, он протянул руку:

— Рад встретиться с вами, капитан. Вас славно подштопали. Я так и знал, что эта леди-врач сделает для вас все возможное. Как поживает малышка Дилайт? Это ее настоящее имя?

Лэннет кивком указал на машину и спросил сержанта:

— Вы проверили, есть ли у него оружие?

Сержант ответил утвердительно.

Узнав наконец Дарбазо, Лэннет сказал:

— У Дилайт все хорошо.