– Начальник отдела, перед отделением находятся агитационные машины.

– Начальник отдела…

Начальник отдела, начальник отдела…

– Понял. Попробуйте как-нибудь с этим разобраться. Как-нибудь.

На лицах сотрудников было написано разочарование. В их взглядах сквозило откровенное презрение, некоторые фыркали. «Знаю. Знаю, что за глаза вы называете меня “человеком на семьдесят пять баллов”…»

Цуруку сел на стул руководителя в передней части зала для совещаний и щелкнул пальцами. За день он испортил уже три шариковых ручки. В зале присутствуют также сотрудники Главного управления и соседних отделений полиции. В их присутствии доставать устройство для электронных сигарет нельзя, даже если не собираешься курить. Впрочем, и его Цуруку наверняка тут же сломал бы.

– Эй, – обратился он к подчиненному, которому было поручено вести контроль информации. – Что со списком жертв?

Сотрудник, сидевший за лэптопом, похоже, пробормотал что-то вроде: «Да задолбал уже!»

– Список еще не готов, – вслух ответил он.

«Черт бы тебя побрал!» – про себя выругался Цуруку и щелкнул пальцем. Щелкнул с такой силой, что, казалось, палец вот-вот сломается. Впрочем, если б он и сломался, Цуруку не обратил бы на это внимания. Если сейчас не выплеснуть на что-нибудь свое раздражение, голова может просто лопнуть.

Личный смартфон Цуруку завибрировал. Тот ринулся к нему, после чего быстрым шагом вышел из зала для совещаний. Побежал по коридору, выскочил на пустую лестничную площадку, после чего принял звонок.

– Что делать? – Звонила жена. – Связаться пока не удалось.

Надежда Цуруку провалилась в преисподнюю.

– Я после этого много раз ей звонила.

– Все потому, что ты… – раздраженно завыл Цуруку. – Потому, что ты не пошла встретить ее у школы.

– Я же никогда не хожу, когда у нее секция!

Цуруку стиснул зубы. Связаться с дочерью не удавалось. Известно, что она вышла из здания начальной школы. По понедельникам после школы дочь всегда сразу шла на занятия по фортепиано. Встречали ее уже после занятий.

Соседняя станция – «Сугамо», на ней был взрыв.

– И в секцию она еще не приходила?

– Да, – слабым-слабым голосом ответила жена. – Что мне делать? – Она начала плакать.

– Уже ничего не надо. Я здесь тоже занимаюсь поисками. Послушай, тебе надо быть дома. Так, чтобы с тобой можно было связаться.

– Но ведь…

– На улицу не выходи. И не пробуй искать. Все равно толку от этого не будет.

Главное – надо понимать, что бомба может быть заложена в любом месте.

– И домой тоже никого не пускай. Курьерской почте отказывай. Как бы то ни было, сиди и не рыпайся.

Выговорившись, Цуруку нажал на отбой. «Если Тацума был предводителем группы и если его мотивом было желание отомстить за отца, то неудивительно, если б я был выбран в качестве мишени. Я был в хороших отношениях с Хасэбэ. Я пользовался его расположением. Он приглашал меня к себе домой. А потом я его выбросил. Если Тацума питал злобу ко мне, то в этом не будет ничего странного.

А что, если в списке жертв окажется имя моей дочери?.. Даже представлять это не хочется. Часто случалось, что до дочери не удавалось дозвониться. В школе телефон требуется выключать, а дочь частенько забывает его включить после занятий. Сколько ни объясняй первокласснице про GPS, она все равно ничего не поймет…»

Понимая, что звонить бессмысленно, Цуруку все же еще раз набрал номер дочери. Прозвучало неприветливое сообщение: «Аппарат вызываемого абонента выключен».

Секция фортепиано находится в пятнадцати минутах ходьбы от школы.