— Через две недели, — Карен не отрывался от книги. — Ты будешь завтракать?

Вместо ответа Олеся прошлепала к столу и села.

— Наше излюбленное одеяние — обязательно мятый халат, — небрежно заметил муж. — Ешь, я потом уберу. Надеюсь, здесь я тебе не мешаю так, как в постели? — поинтересовался он.

Олеся взяла хлеб с сыром и отломила кусочек. Потом она вспомнила, что даже не умылась, и положила бутерброд обратно на тарелку.

— Да, умыться бы не мешало. Результат на лице, — пробормотал Карен. — Еще маленькая Полина верно подмечала, какая ты ужасная грязнуля, и отправляла нас с тобой в ванную…

Олеся прикусила губу. Не хватало только дальнейших воспоминаний! Но муж замолчал, уткнувшись в книгу. Олеся встала и вышла из комнаты. Карен не пошевелился. Она привела себя в порядок и стала собираться к Полине, поклявшись в душе ни словом не заикаться о прошедшей ночи.

— Куда ты отправляешься? — Карен по-прежнему не поднимал головы.

— К Полине.

Муж отложил книгу в сторону и потянулся.

— Ее заберет Левон. Мы так решили с ним вчера. Чтобы она немного побыла дома перед отъездом. Прости, я вчера слишком взвинтился и совсем забыл тебя предупредить.

Олеся снова села в гостиной и обследовала ногти на руках. Наверное, стоит покрыть лаком. Или не стоит…

Карен в упор смотрел на нее и, казалось, чего-то ждал.

— Я хочу, чтобы мы вечером заехали к родителям. Левон с Полиной тоже обещали быть.

— Хорошо, — безучастно согласилась Олеся.

— Тебе опять все равно? — ровным голосом осведомился муж. — Кстати, отец давно это заметил. Раньше, чем я.

— Он очень наблюдательный, — отозвалась Олеся.

Карен глянул на нее с тоской и безнадежностью. Отчаяние — вот чего он никогда не знал прежде. Зато теперь вкусил в полной мере. Ради чего он так бьется? Если все проваливается в пустоту, если все его усилия оказываются напрасными, никому не нужными… Ей уже до того все равно, что она даже не интересуется, где и с кем он провел ночь… Хоть бы заплакала, что ли! Закричала бы, ударила! И Карен решился на последний шаг. Он легко опустился на колени рядом с креслом. Олеся в недоумении взглянула исподлобья и насторожилась.

— Я хочу тебе кое-что рассказать, Леся. Произошла очень смешная вещь, — муж замолчал на время, добившись пробуждения некоторого, пусть даже очень слабого, любопытства. — Вчера вечером я нашел себе красотку…

Олеся брезгливо отпрянула. А-а, не понравилось?! Карен придвинулся ближе, глаза загорелись вдохновением, он вошел во вкус и начал жестикулировать, почти касаясь, словно нечаянно, ее лица.

— Да, знаешь, удивительно породистую девку, натуральную блондинку с роскошными формами!

Олеся поморщилась и хотела что-то сказать, но передумала. Подожди, ты скоро у меня так заговоришь!

— Мы отправились к ней, это неподалеку. Квартира у нее, правда, оказалась не ахти. Но грудь! Можно обалдеть! Впрочем, наверное, это силикон. Зато бедра свои! И тоже восхитительные!

Олеся попыталась встать, но муж рванул ее за запястья с такой силой, что она вскрикнула от боли и осталась на месте. Карен целиком вошел в роль. Азарт искусства захватил его полностью.

— Так вот, дорогая, я отдал ей сразу много денег. Вероятно, я вел себя очень глупо, но сильно погорячился бросил к ее ногам все содержимое своих карманов, и она готова была делать, что угодно, просто подвешиваться на люстре, чтобы доставить мне удовольствие. Ты не можешь представить себе, Леся, на что способны эти девицы за деньги! Тебе такое даже не снилось!

Он мечтательно задумался и вроде бы случайно отпустил ее руки.