|
И несмотря на это, шикарна, словно сошла с обложки модного журнала. Шикарна, но без вычурности, и полна спокойной уверенности в себе, которая в любой другой женщине выглядела бы высокомерием. Он был уверен, что все, что только можно знать о "Фишхуке", она знает. Ее статьи отличались странной объективностью, можно сказать, даже беспристрастностью, однако и этот необычный для журналиста суховатый стиль она ухитрялась смягчить, добавить в него человеческой теплоты. Но что из всего этого следует? Зачем она вмешалась в эту историю? В том, что Гарриет друг, он не сомневался. Он познакомился с ней давно, вскоре после ее приезда в "Фишхук". В маленьком ресторанчике, куда в тот день они пошли обедать, слепая старушка продавала розы. Блейн вспомнил, как купил ей розу, и Гарриет, вдруг почувствовав себя одинокой и оторванной от родного дома, слегка всплакнула. Странно. Хотя что теперь не странно, продолжал размышлять Блейн. Взять тот же "Фишхук", кошмар современности, за сто лет так и не принятый до конца остальным человечеством. Он попытался представить, как все происходило тогда, эти сто лет назад, когда ученые в конце концов признали, что космос Человеку не под силу, и сдались. Кучка упрямых, самых упорных в своей мечте пошла другой дорогой - дорогой, которой Человек отказался идти или, что одно и то же, с которой он свернул много лет назад и с тех пор неустанно глумился над ней, заклеймив ее словом "колдовство". Ведь что такое колдовство - чепуха из книжек для детей, бабушкины сказки. Но всегда были упрямцы, которые верили, по крайней мере, в основной принцип того, что люди называли колдовством, поскольку это не было колдовством в том смысле, который за долгие века приобрело это слово. Скорее, это был закон, такой же непреложный, как и законы, лежащие в основе всех естественных наук. Но, в отличие от них, это была наука, которая изучала возможности человеческого разума и стремилась достичь далеких планет не физически, а лишь силой разума. Из этой веры, надежды и упорства и родился "Фишхук", названный так потому, что это был рыболовный крючок, заброшенный в космос, давший возможность разуму совершать путешествия туда, куда никогда не попасть телу. Дорога впереди делала крутой поворот направо, затем снова сворачивала влево, возвращалась обратно и замыкала круг. - Держись, - бросила Гарриет. Она резко свернула с дороги и направила машину вверх по пересохшему руслу ручья на одной из стен каньона. Из реактивных сопел с ревом било пламя, надсадно визжал мотор, по колпаку крыши скрежетали ветви деревьев. - Это еще ничего, - сообщила Гарриет. - Дальше будет пара местечек похуже. - Это и есть тот самый путь к отступлению? - Совершенно верно. А зачем, подумал он, мог Гарриет Квимби понадобиться путь к отступлению? Она осторожно вела машину по пересохшему руслу, прижимаясь к скале, которая каменной стеной уходила ввысь, в темноту. Из кустов испуганно разлетались птицы, трещали ветви, царапая автомобиль. Фары осветили крутой поворот, как бы зажатый с одной стороны каменной стеной, а с другой - огромным, размером с сарай, валуном. Машина втиснула капот в пространство между скалой и валуном, развернула задние колеса и медленно, почти ползком, преодолела проход. Гарриет убрала реактивную тягу, и машина со скрежетом опустилась на гравий. |
