— Деньги, вечно эти деньги! — воскликнула Доркас. — А он не назвал вам сумму?

— По-моему, это долг иного рода, — откликнулась Ванесса, — но, быть может, я ошибаюсь. Он во что бы то ни стало хотел здесь остаться, и я никак не могла его переубедить.

— Ну и нахал! — пробурчала себе под нос Доркас.

— Как ты думаешь, мне стоит подняться и посмотреть, в порядке ли постель? — спросила служанку Ванесса.

— Уж будьте уверены, — сердито ответила Доркас. — Я все надеялась, что мне полегчает, ревматизм пройдет и я туда вернусь. Так что я постелила свежие простыни. Подумаю о них, а там, гляди, и поднимусь без труда.

— Я же просила тебя этого не делать, — рассердилась Ванесса. — В твоей новой комнатке вполне уютно.

— Так-то оно так, — проворчала Доркас. — Но спать я привыкла только наверху.

Ванесса засмеялась.

— Если тебе удобно и ноги не болят, не все ли равно, где спать, Доркас. Да лучше я уложу тебя в гостиной, чтобы ты не мучилась, взбираясь по крутой лестнице. — Доркас промолчала, и Ванесса немного погодя добавила: — Если кровать застелена, то мне незачем туда подниматься.

— Держитесь от него подальше, мисс Ванесса! — сурово проговорила Доркас. — Не понравится ему здесь, тем лучше для нас. Поскорее уберется во Францию или еще куда. Не знаю, кто он и откуда родом.

— Полагаю, что он португалец, — ответила Ванесса. — Вряд ли он смог приехать сюда из Франции в самый разгар войны.

— Никак не смог бы! — подтвердила Доркас. — Высадись он на наших берегах, его бы тут же арестовали как шпиона и пристрелили!

Ванесса согласилась со старой служанкой:

— Вполне вероятно, если учесть, сколько добровольцев мечтают сражаться с французами. Я слышала, как продавец молока говорил тебе на прошлой неделе, что был бы рад умереть, увидев у своих ног убитого француза.

— Все они так рассуждают, — с горечью заметила Доркас. — Но могу поклясться, мисс Ванесса, что большинство из них бросились бы наутек, если бы Наполеон высадился в Англии.

— Нет, это неправда! — горячо возразила ей девушка. — Знаешь, Доркас, я читала в газетах, что на стороне Наполеона против каждого англичанина сражаются четыре француза, испанца, итальянца, голландца или датчанина. Мы одни противостоим тирану и можем гордиться этим.

— А чего это нам стоит? — сокрушенно покачала головой Доркас. — Сколько мужчин мы потеряли? Сколько горя в каждой семье! Вот станете старше, мисс Ванесса, и поймете, что от войны одни потери и несчастья.

— Я это и сейчас понимаю, — мягко проговорила Ванесса. — И в то же время я очень горжусь, думая, что Наполеон сумел завоевать чуть ли не весь континент, но Англия так и осталась непокоренной. — Она улыбнулась и добавила: — За это мы должны благодарить наш флот. И что бы ни писали газеты, я не верю, что Наполеон попытается высадиться в Англии. На дне нашего канала между Кале и утесами Дувра много острых камней, и, если император пошлет флотилию, его армия никогда не доберется до английских берегов.

— Может быть, вы и правы, мисс Ванесса, — согласилась Доркас. — Не думаю, что у этих иностранцев хватит сил. Все они жалкие трусы и негодники. Как вы только пустили иностранца к нам на ночлег! Да он нас ночью за милую душу в постели укокошит!

— Не такие уж мы важные птицы, и вряд ли он станет нас трогать, — успокоила ее Ванесса.

В присутствии Доркас девушка еще храбрилась, но, ложась в постель, вновь ощутила растущую тревогу.