|
Кириллов отходит от стола и смотрит на экран. Палуба исчезла. Муть... Миша живет в "трех планах": под водой, на палубе траулера и в Москве. Ничего не разберешь... Муть! Какие-то тени проползают по экрану... - Водоросли, - слышит Миша голос капитана Маковского. Проплыла темная тучка. Возможно, поблизости проплыла акула или касатка. Блеснул огромный плавник, белое брюхо... И снова муть... И вдруг снизу поползла через экран сверкающая линия. Она все больше утолщалась, принимала круглую форму. - Мачта! Мачта затонувшего корабля! - воскликнул Миша. - Да, очевидно, это мачта, - ответил Гинзбург. - Тебе хорошо видно, Миша? - спросил он. - Сейчас прояснится, - промолвил Николай Петрович. Миша не заметил, когда подошел отец. Не сон ли это? Миша, отец, Гинзбург, Барковский, Москва, Атлантический океан - все сгрудилось в одной комнате. Да, теперь Миша чувствовал себя участником экспедиции. Ведь и Гинзбург там видит то же самое, что Миша. Мачта сошла с экрана, аппарат, видимо, повернулся в другую сторону. Косяк крупных рыб проплыл в отдалении, размеренно взмахивая плавниками и поблескивая серебристыми телами. Метнулось очень длинное тело, извиваясь, как змея. Где-то очень далеко вспыхнул фосфорический огонек. "Дивный, чарующий мир подводных глубин! - думал Миша. - Там нет бурь, нет смен температуры, нет погоды. Всегда мрак, холод, молчание... И там - жизнь, борьба, свои радости и свое горе..." - Смотрите! - вскричал вдруг Миша. Вдали появилась новая горная вершина. На одном выступе лежал четырехмачтовый корабль, склонившись над кручей под углом в сорок пять градусов. На нем нет ни парусов, ни снастей. Они давно сгнили. Ниже, на другом выступе, лежит большой пароход вверх кормой, а рядом странное судно с коротким высоким корпусом, с еще более высокой кормой и вырезанной из дерева фигурой на носу. - Испанская каравелла, - сказал Азорес. - Пролежала на дне не одно столетие. Я хочу опуститься на дно и осмотреть каравеллу. - Но ты же не водолаз, - возразил Маковский. - Я уже присмотрелся к работе водолазов, говорил с Протчевым. Быть водолазом не такое уж трудное мастерство. Справлюсь... Его отговаривали, но испанец был упрям. Да и как корреспонденту пропустить такой случай! Подводное путешествие... Каравелла... Из этого выйдет прекрасный фельетон, очерк, рассказ. Маковский усмехнулся: - Ну пусть попробует. С ним Протчев и потом... - Маковский тихо отдал Гинзбургу какое-то распоряжение. Азореса быстро одели, хлопнули по шлему - готово! - и бережно опустили в океан. На экране тотчас появилось изображение Азореса, спускавшегося вглубь. |
