Блейд отложил в сторону иглу; на глазах у него выступили слезы, но он не стыдился их. Он виноват! Да, виноват! Тэн был пьяницей, упрямцем и дебоширом, но до конца хранил верность своему повелителю. И, по меркам этого мира, он был гениальным инженером! Впрочем, это не так важно; главное – он был надежным другом… Соратником!

Блейд видел все. Его привели к месту казни в ущелье, где находились уже сам Кровавый Топор и человек по имени Галлигант, но близко к ним не подпустили. Его мучило желание вцепиться в глотку Галлиганта, мускулистого воина с толстой шеей и тусклыми глазами, – Галлиганта, который в конце концов оказался победителем.

Тэн хорошо встретил смерть. Мужественно! Он плюнул Галлиганту в лицо, когда тот принялся насмехаться над ним. Блейд ревел от ярости и бессилия, и в конце концов ему заткнули рот кляпом. Он не хотел смотреть на казнь, но не мог заставить веки опуститься. Он должен был это видеть!

Ему сказали, что наказанием за предательство станет смерть от пяти ударов. Галлигант вызвался быть палачом, и его желание удовлетворили.

Сначала он отрубил Тэну левую руку. Затем – левую ногу. Потом – правую руку и правую ногу. Тэн корчился в грязи с искаженным в агонии лицом. Он не кричал и лишь пытался, скребя кровавыми обрубками по земле, добраться до Галлиганта. И снова плюнул в него. Галлигант шагнул ближе, свистнул клинок, рассекая шею Тэна… Потом его голову насадили на шест, воткнув его перед самым лицом Блейда. Почти час он смотрел в мертвые зрачки, повернутые пеленой вечного забвения. Разум начал покидать его; Блейду казалось, что Тэн ухмыльнулся и попросил вина. Затем в голове его бухнули колокола, все поплыло перед глазами, он почти не сознавал, что происходит вокруг. Когда он снова пришел в себя, то находился уже в своей хижине на вершине тюрьмы‑утеса.

Он заболел и провалялся неделю в бреду, лишь смутно различая людей, приходивших ухаживать за ним. Ему грезилось – то ли во сне, то ли наяву – что о нем заботится девушка. Однажды, в момент просветления, он услышал и запомнил ее имя – Лисма; она сказала, что приходится дочерью Блудаксу. В другой раз Блейду почудилось – хотя он не мог сказать с уверенностью, – что девушка разделила с ним постель.

Он услышал, как хлопнула крышка люка над лестницей, что вела на вершину утеса, и отложил толстую иглу, запихнув груду кож обратно в угол. Ему не приснилось; девушку действительно звали Лисмой, и он занимался с ней любовью – и тогда, и еще много раз после выздоровления. Лисма приходила к нему трижды в неделю. Как она объяснила Блейду, ей приказали понести дитя от царственного пленника. Непостижимая логика хиттов, фантазия Измерения Икс! Блейд, однако, не возражал против приятного времяпрепровождения. Правда, девушка ему не очень нравилась, и он ей не доверял. Но это не имело значения, ибо она относилась к нему точно так же. По словам Лисмы, она только выполняла волю отца.

Наблюдая, как гостья закрывает дверцу люка, Блейд решил, что должен ускорить дело. Ему необходимо встретиться с вождем хиттов! До сих пор ему упорно отказывали в этом; Кровавый Топор не слишком интересовался пленником, и с каждым днем разочарование и ярость Блейда все возрастали. Как он сможет усыпить подозрительность вождя, обвести его вокруг пальца, выведать нужные сведения, если ему никак не удается попасть на прием к местному монарху!

Он шагнул к двери и поклонился, когда вошла Лисма. На лице девушки застыло обычное выражение непреклонной суровости. Она была невысокой и хрупкой, с тонкой талией, стройными ногами и большой грудью – наиболее примечательной частью ее фигуры. Протиснувшись мимо Блейда, Лисма направилась прямо к табурету и присела на краешек, словно настороженная птица.