Теперь же мы любим и желаем друг друга, а это совсем другое дело… – Он помолчал и добавил. – Ты скоро понесешь, Лисма.
Ее пальцы играли с черной бородой Блейда.
– Значит, мы любим друг друга? Я не думала об этом… Бог ли, сын бога – здесь ты пленник… А я… я – дочь вождя!
– Я тоже не думал… не думал до сих пор, – признался Блейд с нежной улыбкой. – Теперь я знаю! Я люблю тебя, Лисма, а ты любишь меня. Мы нашли свою судьбу!
Не дрогнув, он выдержал взгляд девушки. Задача оказалась не очень трудной, в прошлом ему не раз приходилось разыгрывать любовь.
Впрочем, странник не собирался давать Лисме времени для раздумий; он снова овладел ею и продолжал трудиться в течение часа, используя все свое искусство. В результате, когда Лисма покидала хижину на вершине скалы, он получил обещание, что встреча с ее отцом и повелителем состоится в самом ближайшем времени. Блейд проводил девушку к люку; по пути она прижималась к нему и шептала:
– Я скоро вызволю тебя отсюда, Блейд… Ты станешь моим мужчиной, моим возлюбленным. Мы будем вместе, клянусь в этом!
– Остерегайся Галлиганта, – сказал Блейд, – он враг мне.
Лисма поднялась на цыпочки и жарко поцеловала странника в губы.
– Мне принадлежит правое ухо отца, Галлиганту же только левое…
Блейд вернулся в хижину заканчивать свой шар. Его настроение поднялось; он чувствовал, как возвращается уверенность, почти покинувшая его за последнюю неделю. Он снова был прежним Ричардом Блейдом. Больше никаких сожалений о прошлом, никакой слабости! Что сделано, то сделано, и того нельзя изменить! Ему надо смотреть в будущее, надеяться и держать себя в руках.
Ночью он снова сделал несколько попыток связаться с Сынком Ти, столь же безуспешных, как и раньше. Странно, но это его не слишком расстроило; он помечтал о том, как взлетит с проклятой скалы на воздушном шаре, а затем крепко уснул – впервые за много дней.
* * *
На следующее утро за Блейдом пришли. Его не стали ни связывать, ни заковывать в цепи, он шагал в кольце вооруженной охраны. По лестницам и длинным коридорам его провели в ущелье, а затем, мимо толпы глазеющих на пленника варваров, в пещеру, где восседал со своими приближенными Кровавый Топор. В ярком свете сотен факелов вождь Хиттолы застыл на каменном троне – огромном валуне, естественная форма которого напоминала кресло. Его окружали советники и воеводы, о высоком ранге коих свидетельствовали железные цепи на шее и пятна голубой краски на лбу.
У ног Кровавого Топора сидела на корточках Лисма, она ободряюще улыбнулась возлюбленному. С правой стороны трона стоял Галлигант с Сэри, своей новой женой. Глаза юной северянки смотрели мимо Блейда, казалось, она боится встретиться с ним взглядом. Галлигант презрительно кривил губы и с мрачной усмешкой поглядывал на пленника. В этот момент – еще раньше, чем воевода раскрыл рот, – странник поклялся покончить с ним при первой же возможности. Он обязан отомстить за Тэна!
Кровавый Топор наклонился вперед, рассматривая Блейда, – видимо, вождь был близорук. И огромен, невообразимо огромен! Он отличался не столько высоким ростом, сколько шириной плеч и груди, чудовищной мускулатурой, что говорило о гигантской силе. Голову его венчала железная корона, из‑под которой виднелись жидкие волосы, их соломенный цвет уже переходил в седину. Блудакс был облачен в традиционный кильт и легкий нагрудный панцирь, его выцветшие бледно‑голубые глаза сидели слишком близко к толстому носу. Довольно заурядная внешность, подумал Блейд, но затем вспомнил, как сражался этот человек.
Он не стал кланяться, он знал, что хитты никогда не склоняют головы и не делают других жестов почтения.
У Кровавого Топора оказался низкий хриплый голос. |