— Видите ли, — начал нерешительно Серега. — Не все зависит от самого человека. Есть такие обстоятельства…

— Какие «такие обстоятельства», — передразнил его Хренков. — Если я не пью и пить не желаю, так меня ни один черт не заставит. Это если бы я захотел, к примеру, петь в Большом театре арию Верди, тогда другое дело… Петь желаю, а голоса нет… Вот обстоятельство. А тут ты сам себе хозяин. Коли не захочешь, так тебе силой в глотку не вольют. Стало быть, имеешь склонность.

— Наверно, имею, — сказал Серега, как бы взвешивая последние слова Хренкова.

— А если имеешь — на кой ляд женился, дитятю родил. Обманывал их, сердешных, так выходит, — рассердился вдруг Хренков, но тут же отошел, отмяк. — Эх, паря, умел заварить, умей и расхлебать.

Неожиданный разговор с Хренковым разбередил Серегину рану, и он решил непременно дождаться директора.

Но директор войти в его положение не пожелал.

— Опять насчет жилья, — поморщился он недовольно, когда Серега попал, наконец, к нему в кабинет. — Я же сказал тебе русским языком… сказал — в ближайшее время ничего обещать не могу. Вот достроим комплекс, тогда другое дело, а пока… Ты здоровый мужик, с хорошей специальностью… Мне Гуляев говорил — ты в технике хорошо разбираешься… Неужели тебе самому не под силу купить какой ни на есть дом.

— У меня нет денег, — сказал Серега, которому сразу как-то расхотелось разговаривать с директором. Но раз уж он пришел, то нужно было высказаться. — Да я в общем-то к вам по другому делу.

— Слушаю, — насторожился директор.

— Переведите меня в другую бригаду.

— А чем же эта тебе не угодила?

Сереге следовало бы объяснить директору причину своей просьбы, но как раз этого он сделать не мог, потому что и сам толком еще не разобрался в своих бедах. А тут еще разговор с Хренковым… До этого разговора он хотя бы верил в то, что после ухода из бригады его семейные дела пойдут на лад. А теперь и в этом сомневался. К тому же директор встретил его не больно дружелюбно, осадил можно сказать. Какие уж тут откровенности.

И Серега предпочел выкрутиться.

— Слишком много работы, — ляпнул он первое, что ему на ум взбрело. — Не успеваю готовиться в институт. Я поступать собрался. На заочный…

— Здоров ты, оказывается, арапа заправлять, парень, — рассмеялся директор. — Это зимой-то много работы… Одно из двух: либо ты никогда по-настоящему не вкалывал, либо врешь как сивый мерин. Если судить по отзывам твоих товарищей, то скорей всего второе. Так вот, Дорогуша, давай выкладывай начистоту, иначе разговора у нас не получится.

— Ладно, — сказал Серега. — Считайте, что мы не сработались с бригадиром.

— Выходит, не сошлись характерами… Развод и девичья фамилия… Это что ж, у вас в Сибири так заведено — после первой неурядицы менять место работы? Нет, брат, в этом деле горячность плохой советчик. Помню, когда я еще счетоводом работал, был у нас главным бухгалтером Эйно Карлович Пиккус, из эстонцев. Бог весть каким ветром занесло его к нам, и ничего, прижился. Аккуратист был, каких теперь, наверно, не встретишь.