– Ой! Ты чего здесь? Козу мою не видал, Лельку? Белая такая, с черным пятном…

– Нет тут никакой козы!

– A-а… А ты один, что ль, тут? Заплутал? Так я дорогу знаю…

– Иди себе… – махнув рукой, Ратко невольно оглянулся – правильно ли все делал?

Перехватив его взгляд, девица хмыкнула:

– Ладно, пойду искати…

– Это ж паломница! – присмотревшись, узнал Велимудр. – У лекарки Юльки посейчас в служках. Хорошая девка, старательная… Ишь, козу ищет… ой! – рыжий вдруг напрягся и округлил глаза. – Так ведь нет у Юльки никакой козы! Кого ж тогда паломница ищет?

– Да уходит уже… – Безсон махнул рукой.

– Догнать! Вернуть! – вскочив на ноги, распорядился десятник. И тут же повысил голос, закричал: – Эй, Ратко! Верни ее живо.

– Слушаюсь!

Юный воин догнал девчонку быстро, схватил за руку:

– Эй, эй, постой…

– Да стою я!

С самой широкой и светлой улыбкой юная паломница Забава, (в крещении Фекла), обернулась, заглянула парню в глаза… И вдруг испуганно вскинула брови:

– Ой, кто-то там, на дереве прячется! Эвон.

– Да где?

Сверкнуло на солнце острое лезвие… Хлынула кровь. Захрипев, Ратко схватился за горло… упал…

В тот же миг Фекла рванула с его плеча арбалет, сорвала с пояса мешочек со стрелами и проворно нырнула в кустарник… Напряглась… зарядила… умело так, быстро, как будто и не паломница – воин!

– Эй, Ратко! Ты где… Ах…

Звонко пропела стрела. С такого расстояния кольчужица ей не преграда… Бежавший Безсон словно бы наткнулся на какое-то препятствие… Пронзив кольчугу, что-то хлестко ударило его прямо в сердце! На миг застыв, парень повалился навзничь…

– Безсо-о-он!

Замедлив бег, Велимудр на секунду остановился, нагнулся…

– Э-эх… Стой, гадина! Стой!

Мелькнула за сосною златая коса… серая сермяга…

Сорвав с плеча арбалет, десятник на ходу выстрелил, целя беглянке в ноги…

Промазал, увы… Попробуй-ка на бегу… Да еще буераки кругом – колючие кусты, деревья…

Мелькала впереди коса…

Да вдруг исчезла!

Убежала? Упала?

Отрок замер на миг и тут же упал, услышав знакомый звук спущенной тетивы арбалета…

* * *

– Юлька!

Приникнув ухом к груди любимой, Миша с радостью слышал едва уловимый стук сердца. Жива! Без сознания, но – жива… и на губах какая-то белая пена… Отравлена!

– Юль!

Девушка открыла глаза… узнала… собравшись с силою, указала рукой:

– Там… в крынке… дай…

Схватив крынку, сотник приподнял голову лежащей…

Лекарка сделала глоток… еще один… и еще…

А потом ее начало рвать! Жутко, с надрывом – сначала чем-то белесым, а затем просто желчью…

– Юля… Юль…

Миша не знал, что делать. Зато Юлька, похоже, знала это лучше него…

– Все!

Последний раз дернувшись, девушка села на скамью:

– Подай полотенце… ага…

– Дурман? – догадался Миша.

– Нет. Болиголов… Верно, Забава не доглядела и… Налила туда молоко… Я и…

– Не доглядела? Эх-х…

– Ты… тебе куда-то надо? – опустив полотенце, девушка скосила глаза. – Так ступай… Я не умру уже, нет.