Рипли заколебалась.
— Разве недостаточно моей просьбы?
— К сожалению, недостаточно. Боюсь, что такое объяснение, как "просьба близкого друга покойной" не устроит инспекторов Компании. Вам придется придумать более веское основание. — Клеменз выжидающе замолчал.
— Хорошо, — сказала наконец Рипли. — Опасность заражения.
— Заражения чем? — моментально среагировал Клеменз.
Рипли была явно сконфужена.
— Я не врач. Вам видней.
Клеменз покачал головой.
— Повторяю, вам придется придумать что-нибудь более убедительное.
— Холерой, — нашлась Рипли. Она смотрела прямо в глаза Клемензу. Ее решимости можно было позавидовать.
— Это несерьезно. За последние двести лет ни разу нигде не сообщалось ни об одном случае заболевания холерой. Валяйте, расскажите еще что-нибудь. У нас любят посмеяться. Может быть, оспа? Лихорадка денге?
— Я же сказала — холера. Я входила в состав отряда, который подверг ядерной бомбардировке планету Ахеронт. Там экспериментировали с разными мутантными штаммами бактерий и вирусов. Считалось, что эксперименты проводятся в надежно изолированных помещениях, что они совершенно безопасны. Возможно, вы слышали, что Компания интересуется и такими проблемами. Инфекция вырвалась наружу и… распространилась по планете. Этот штамм был особенно вирулентен, и эффективного средства против него не существовало. Сдержать распространение инфекции тоже не удалось, хотя такие попытки предпринимались.
— Значит, вы сбросили ядерную бомбу? Признаться, радикальный способ борьбы с эпидемией. Конечно, до нас доходят не все новости, но, мне кажется, о таком происшествии мы бы узнали.
— Вы в этом уверены? У меня такое впечатление, что вы работаете не на нашу Компанию. Впрочем, не исключено, что весть о ядерной бомбардировке докатилась и до Фиорины. Начальник вашей колонки не произвел на меня впечатление чрезмерно болтливого человека. Возможно, он все знает, но решил, что распространять такие сведения среди заключенных ни к чему.
— Может быть.
Клеменз был вынужден признать, что Рипли поколебала его уверенность и пробудила любопытство. А что, если Эндрюз и в самом деле скрыл эту новость? Разумеется, начальник колонии и не обязан держать заключенных в курсе всех текущих событий.
Но холера? Мутантный штамм или немутантный, все же рассказанная Рипли история казалась слишком неправдоподобной. А если она говорит правду и тело девочки таит заразу, перед которой они окажутся бессильными?..
А может быть, рассуждал про себя Клеменз, это полуправда. Не исключено, что опасность эпидемии и в самом деле существует, а вся история с холерой придумана для отвода глаз. Очевидно одно: Рипли уверена в том, что для вскрытия имеются веские основания. Она — человек военный. К черту, решил Клеменз, какое мне дело до этих тонкостей?
Рипли молча ждала, не сводя глаз с Клеменза.
Какого черта, подумал он.
— Как вам будет угодно.
После морга другие помещения заброшенного, полуразрушенного комплекса казались светлыми и радостными, словно альпийский луг в разгар весны. В кабинете аутопсии вдоль одной из стен выстроились шкафы из нержавеющей стали; на некоторых из них сохранились таблички с кодовыми обозначениями. Кафельные плитки пола потрескались, а местами были совсем выбиты. Конечно, отремонтировать пол нетрудно, но ни у кого не было ни запасных плиток, ни нужного инструмента, ни желания заняться ремонтом.
В центре кабинета под мощными лампами стоял блестящий светло-кремовый стол. Клеменз надел халат и маску и наклонился над уже подготовленным к вскрытию телом девочки. Сделав скальпелем первый разрез, он на секунду выпрямился, чтобы вытереть пот со лба. |