Он двинул рычажок еще немного вперед на какую то долю дюйма. Бреслау рухнул на колени. Ногти его царапали шею, в попытке просунуть пальцы под сжимающееся белое кольцо. Там, куда впились ногти, выступила кровь – ногти все сильнее раздирали кожу и плоть. Уодсон, ощущая боль в паху, смотрел на Бреслау с сочувствием.

Бреслау разинул рот еще шире. Глаза его выкатились из орбит, словно он целый год питался одними гормонами щитовидной железы.

– Наслаждайтесь, наслаждайтесь, – проговорил Спеск и подвинул рычажок вперед до упора.

Раздался легкий щелчок – как будто сломался карандаш. Бреслау повалился лицом вперед на пол, легкие его издали последнее шипение, и из угла рта потекла пенистая струйка крови. Глаза его смотрели прямо на преподобного Уодсона, и черный священник увидел, как они начали мутнеть.

Уодсон поморщился.

– Теперь вы, – сказал Спеск, отложил одну черную коробочку и взял другую. – Вы знаете, чего я от вас хочу?

– Да с сэр, – отозвался Уодсон.

– Повторите.

– Вы хотите, чтоб я нашел белого человека и желтого человека и привел их сюда. – Он завращал глазами и улыбнулся, как большой масленый блин. – Так, босс?

– Да. Осечки не будет?

– Никакой осечки. Нет с сэр. Мистер Тони!

– Хорошо. Можете идти. Ингрид пойдет с вами. Она за вами присмотрит, а заодно проверит это устройство из дома Мюллеров. Да, я вас предупреждаю. Не будьте идиотом и не пытайтесь напасть на Ингрид. Она очень ценный сотрудник.

Уодсон встал на ноги очень медленно и осторожно, чтобы чересчур резким движением не рассердить Спеска, и тот не начал бы развлекаться с красным рычажком. Потом он поискал глазами Ингрид. Она стояла рядом и смотрела на труп восточногерманского агента Бреслау.

А соски у нее опять заострились, заметил Уодсон. И это не сулило ему ничего хорошего.

Глава 8

Римо открыл дверь ванной комнаты и выпустил Тайрона.

Тот немедленно устремился к выходу из номера. Его рука уже ухватилась за дверную ручку, как вдруг Тайрон почувствовал, как его относит назад, подбрасывает в воздух и швыряет на диван, который отреагировал астматическим вздохом, когда на него приземлились сто сорок фунтов Тайронова веса.

– Куда торопишься? – поинтересовался Римо.

– Мне охота отсюда.

– Вот видишь, – сказал Чиун, стоя у окна и глядя на Центральный парк. – Ему охота. А значит, это надо сделать немедленно. Мгновенное удовлетворение желаний. Как типично для молодежи!

– Этот мусор, папочка, не типичен ни для чего – разве только с виду.

– Лучше пустите меня. Мне надо отсюда, – заявил Тайрон. – Мне охота обратно.

– Охота, охота, – передразнил его Римо. – Куда спешишь?

– Мне надо в школу.

– В школу? Тебе?

– Да. Мне надо туда, а то мне будет неприятность, и вам тоже. Потому что закон – я должен ходить в школу.

– Папочка, – обратился Римо к Чиуну. – Чему могут обучить вот это в школе? Он уже провел там большую часть жизни, а его не смогли до сих пор научить правильно говорить по английски.

– Может быть, это передовая методика, – сказал Чиун. – И они не тратят времени на изучение языков низшего порядка.

– Нет, – сказал Римо. – Этому я не верю.

– Меня учат, – сообщил Тайрон. – А я учусь. Я говорю по уличному английскому. Это настоящий английскому. Он был такой раньше, потом белый человек украл его у черного и испортил.

– Где ты набрался этого бреда? – спросил Римо.