Руки Шокли лежали на столе ладонями вниз. Рядом с правой рукой находился «магнум» 357 го калибра. Римо пришлось взглянуть на оружие дважды, прежде чем он поверил своим глазам. На резной деревянной рукоятке пистолета были зарубки!

Шокли приветливо улыбнулся, когда Римо подошел к перегородке.

– Прошу вас, садитесь.

Говорил он слегка в нос, словно утомленно, но абсолютно чисто. Такими вроде бы слегка простуженными голосами говорят выпускники старых университетов Новой Англии – как бы сокращая слова, будто они недостойны долго оставаться во рту говорящего.

– Благодарю вас, – сказал Римо.

– Чем могу быть вам полезен?

– Я друг семьи. Пришел навести справки об одном из ваших учеников. Его имя – Тайрон Уокер.

– Тайрон Уокер? Тайрон Уокер? Одну минутку...

Шокли нажал встроенную в стол панель, и слева на столе вырос телемонитор. Главный методист перебрал несколько кнопок на клавиатуре компьютера, и Римо заметил, как в глазах его отразилось мерцание экрана.

– А, ну да. Тайрон Уокер. – Шокли посмотрел на Римо с улыбкой любви и благоволения. – Вам будет приятно узнать, мистер... э э... мистер?

– Сахиб, – представился Римо. – Бвана Сахиб.

– Так вот, мистер Сахиб, вам будет приятно узнать, что у Тайрона прекрасная успеваемость.

– Прошу прошения? – не поверил своим ушам Римо.

– У Тайрона Уокера прекрасная успеваемость.

– Тайрон Уокер – это живая бомба замедленного действия, – сказал Римо. – Вопрос только в том – когда именно он взорвется и причинит вред окружающим. Он абсолютно безграмотен и вряд ли умеет пользоваться даже унитазом. Какие у него могут быть успехи?

Говоря это, Римо приподнялся со стула, и рука Шокли медленно потянулась к «магнуму». Римо сел, и Шокли снова успокоился.

– В школе у него все в порядке, мистер Сахиб. Компьютеры никогда не лгут. Тайрон – лучший ученик в языковых искусствах, один из лучших – в графическом изображении слова, и в числе двадцати процентов лучших в базовом вычислительном мастерстве.

– Дайте ка я попробую догадаться, – сказал Римо. Это чтение, письмо и арифметика?

Шокли слегка улыбнулся:

– Ну что ж, в былые времена это называлось так. До того, как мы приняли на вооружение новые, передовые методы обучения.

– Назовите хоть один, – сказал Римо – Все это изложено в одной из моих книг, – Шокли повел рукой в сторону стеллажа с книгами у себя за спиной. – «Приключения в стране образования. Ответ на проблему расизма в школе»

– Это вы написали? – сносил Римо.

– Я написал все эти книги, мистер Сахиб, – скромно ответил Шокли. – «Расизм под судом», «Неравенство в классе», «Черное культурное наследие и его роль в обучении», «Уличный английский – веление времени».

– А вы написали что нибудь о том, как учить детей читать и писать?

– Да. Моей лучшей работой считается «Уличный английский – веление времени». В ней говорится о том, что настоящий английский – это язык черного человека, и о том, как белые властные структуры превратили его в нечто, чем он никогда не должен был стать, и тем самым дети черных гетто оказались в крайне невыгод ном положении.

– Это идиотизм!

– Да неужто? Известно ли вам, что слово «алгебра» – арабского происхождения? А арабы, разумеется, черные.