— Не бойся, дитя, — прошелестел в ее мыслях бесплотный голос.

— Кто ты такой? — громко спросила Карис. Сарино зашевелился и проснулся.

— Я — Раналот, — ответил пришелец.

— Дух Жемчужины, — сказал Сарино. — Ты готов дать мне то, чего я хочу?

— Я не могу, и тебе не следует более этого добиваться.

— Я сумею победить тебя, эльдер, так же как победил твой народ. Ты не можешь остановить меня.

— Ошибаешься, дитя. Я мог бы остановить тебя. Я мог бы убить тебя. Вместо этого я призываю тебя, Сарино, прекратить свои опасные труды. Жемчужина гораздо важнее твоего неутоленного честолюбия. И если ты добьешься успеха, то выпустишь на волю ужас, который не сумеешь укротить.

— Пустые слова! — усмехнулся Сарино.

— Эльдеры не лгут, герцог Ромарк; мы разучились лгать еще тысячу лет назад. Ты считаешь Жемчужину оружием, которое поможет воплотить твои мечты о власти и бессмертии. Однако Жемчужина — не оружие. И даже если ты сумеешь проникнуть в ее тайны, она не даст тебе желаемого.

— Не пытайся обмануть меня, старик! — бросил Сарино. — Я — чародей. Я чую в Жемчужине небывалую силу, и скоро эта сила станет моей.

Раналот помолчал, затем снова заговорил:

— Много веков назад эльдеры столкнулись с иным злом. Мы оградили его, исторгли из мира. Жемчужина не дает этому злу вернуться. Не надо…

Яркий свет внезапно потускнел, замерцал, и силуэт старика пошатнулся.

— Твои чародеи продолжают атаковать нас, — проговорил Раналот. И вдруг ссутулился, безнадежно развел руки. — Теперь, — сказал он с бесконечной печалью в голосе, — теперь слишком поздно. — Старик повернулся к Карис. — Беги из этого города и укройся в горах. Вашему миру пришел конец. Впереди у вас только смерть и разрушение.

Свет погас, и призрачный силуэт пришельца исчез. С минуту люди, оставшиеся в спальне, молчали, затем Карис решительно встала.

— Что ты натворил, Capo? Какое зло ты вызвал на наши головы?

— Зло? — усмехнулся он. — Что есть зло? Людей, облеченных властью и силой, враги всегда клеймят этим словом. Но ведь это всего лишь слово.

— Эльдер сказал, что нашему миру конец. Что впереди у нас только смерть и разрушение.

— Он солгал!

— Зачем бы ему лгать? Ради какой цели? — Карис покачала головой. — Нет, Сарино, старик говорил правду. Ты уничтожил эльдеров. Ты развязал войну. А теперь ты выпустил на волю зло, которое уничтожит всех нас.

— Какое еще зло?! Говорю тебе — старик солгал, и я даже знаю почему. Потому что он понял — я победил! И теперь завладею всем!

— Не думаю, — сказала Карис. — Уж во всяком случае — не мной. Я ухожу.

— Ты подписала контракт!

— Деньги тебе вернут. С рассветом я и мои люди уходим.

— Как пожелаешь, Карис, — процедил Сарино. — Быть может, когда ты приползешь ко мне на коленях, я тебя и прощу.

Она рассмеялась ему в лицо.

— Чтоб дожить до этого дня, Capo, тебе и вправду надо бы стать бессмертным! А теперь, будь добр, оставь меня одну. Мне нужно выспаться.

Дверь за Сарино закрылась, и Карис замерла, прислушиваясь к его удаляющимся шагам.