|
Впрочем, он всегда напускал туману, когда речь шла о цели тайных собраний, в которых обычно принимали участие лишь несколько доверенных его сторонников. Даркон Ли стоял, прислонившись к стене, за креслом Верховного друида и смотрел на семерых собравшихся за длинным столом. Состав присутствующих не изменился, но это, впрочем, не означало, что Даркон мог позволить себе ослабить бдительность. Хотя Даркон и сомневался, что кто-то рискнет причинить вред Верховному друиду, он выбрал такое место, с которого можно было бы мгновенно среагировать, реши кто-то доказать, что телохранитель сомневался напрасно. В конце концов, это его работа – работа Клинка Верховного друида.
А учитывая находчивость и непостоянство присутствовавших в зале мужчин и женщин, лучше ничего не принимать как должное. Балронена еще не было – как и всегда, он предпочитал являться последним. Он упивался полученной властью и не упускал возможности продемонстрировать ее окружающим. Он был, скорее, интриганом, чем сильным, харизматичным лидером. Он предпочитал руководить чужими руками, как шутили между собой члены гвардии друидов – однако шутили они только на языке троллей и только за спиной у Балронена. Гвардейцы его не любили: они скучали по спокойной, расслабленной манере руководства Дрискера Арка и презирали постоянные манипуляции нового Верховного друида. Дар полностью разделял взгляды товарищей, но поскольку большую часть рабочего дня он проводил либо в непосредственном присутствии Балронена, либо выполняя поручения последнего, то старался не думать об этом. Мужчины и женщины, собравшиеся за столом, были весьма разношерстной публикой. Балронен отбирал их лично и по каким-то своим, непонятным причинам, и они совершенно не отвечали обычным представлениям о совете друидов. Кое-кого из них вообще можно было бы назвать куклами из папье-маше – это были мужчины и женщины, полностью лишенные каких-либо выдающихся качеств или просто моральных норм; их разум представлял собой пустую доску, на которой лидер может написать все, что угодно. С тех пор как Балронен занял должность Верховного друида, они не озвучили ни одного искреннего мнения. Или, по крайней мере, ни одного, которое бы искренне разделяли. Все, что они действительно хорошо умели, – это выпутываться из трудных ситуаций и перекладывать вину на других. Если нужно было найти виновных, эти люди в их число не попадали. Такой была половина членов совета. Другая половина, за исключением одного человека, была посложнее: умнее и хитрее, чем их товарищи, и откровенно честолюбивее. Свое честолюбие они старались скрыть, но Дар видел их насквозь и не сомневался, что и Балронен все видит. Но этих людей Верховный друид ценил, поскольку в ордене у них были собственные источники власти. Балронен изначально понимал это и, вероятно, соглашался со старой пословицей о том, что друзей нужно держать близко к себе, а врагов – еще ближе. Эти члены внутреннего круга не были ему врагами, но они, несомненно, лелеяли в себе амбиции, которые, выпусти их на волю, могли бы пошатнуть положение Балронена. Итак, между всеми членами совета присутствовало легко уловимое, но вместе с тем непонятное напряжение. Дар Ли и не пытался разгадать его. Он испытывал отвращение к этим мужчинам и женщинам – ко всем, кроме одного. Он подозревал, что Балронен собрал их всех вместе именно из-за неприязни друг к другу. Он был из тех людей, кому нравилось наблюдать, как его последователи постоянно сталкиваются друг с другом, выбивая искры. Ему было наплевать на заговоры и манипуляции, поскольку ему в этом деле не было равных, и он заставлял их ждать шанса, который никогда не представлялся. Но, с точки зрения Дара, защитника Верховного друида, они были непредсказуемым раздражителем, способным однажды стать опасным. Вся ситуация заставляла его иногда тосковать по старым добрым временам, по тем дням, когда Верховным друидом был Дрискер Арк и все было намного проще. |
