Она сияла с головы венец из серебристого металла. Триллиум, впаянный в центр, начал полыхать. Свет часто пульсировал, изменялся от золотистого до малинового и вишневого.

Принц Антар шагнул вперед.

– Ваше высочество, – он глядел прямо в глаза Кадии. – Скажите, чем мы можем доказать свою преданность?

Кадия долго молча разглядывала принца, потом перевела взгляд на корону, которую принцесса Анигель держала на ладони. Затем не спеша, без слов, вытащила из ножен свой меч. Трехвекий Горящий Глаз… Перевернула оружие, взяла его рукоятью вверх так, чтобы все три ока смотрели на Анигель и Антара.

Глаза открылись… Испуганный шепоток пробежал по толпе уйзгу и лаборнокцев.

– Сестра, – глухо сказала Кадия, – отвернись. Позволь нашим талисманам прийти к согласию.

Анигель с невозмутимым видом исполнила просьбу.

– О, Владыки воздуха, верные слуги Господа всемогущего, – тем же чуть сипловатым голосом воззвала Кадия. – Откройте нам, кто из этих рыцарей честен и благороден, кто заслуживает уважения, а от кого ждать беды. И поступите с ними так, как они собирались поступить с нами.

В очах Священного Меча запылало пламя – с вершины набалдашника ударили два слепящих ярко‑голубых луча. Принц Антар и пятнадцать его рыцарей вздрогнули. Следом на землю с каким‑то странным, горловым всхлипом рухнули два человека. Загрохотали доспехи, потом наступило молчание.

Через несколько мгновений лорд Ованон набрался мужества и наклонился над ними, потом встал и объявил:

– Онбогар и Турат… Они обрели смерть… Анигель вскрикнула. Принц Антар обернулся к своим товарищам и удивленно спросил:

– А где же Ринутар?

Все переглянулись – оказалось, с тех пор, как они высадились на берег, его никто не видел. Антар собрался было отдать приказ о немедленном розыске, но принцесса Анигель сказала:

– Я сама найду его.

Она надела корону на голову и сразу стала выше ростом. Девушка величаво повернулась – взгляд ее, неземной, проникающий сквозь любую преграду, был направлен в сторону Цитадели.

– Он на реке, – вибрирующим голосом провозгласила она. – В украденной лодке…

– Немедленно в погоню! – воскликнул лорд Пенапат. – Он же поднимет тревогу в крепости!

– В этом нет необходимости, – раздался из темноты незнакомый голос. Рыцари‑лаборнокцы расступились, и к свету вышла принцесса Харамис. На плечах у нее был накинут белый плащ, в левой руке она держала корону королевства Рувенды.

– Харамис! – в один голос воскликнули ее сестры.

– Кадия! Анигель! – Принцесса не выдержала и мелкими шажками подбежала к ним, обняла. – Да, это я. Я! Пусть этот Ринутар бежит, все равно король Волтрик и Орогастус уже знают, где мы. Им известно также, что вы собираетесь пойти на штурм до наступления праздника.

Тут заговорили все разом – и вожди уйзгу, и лаборнокцы, и Кадия с Анигель, даже маленький Джеган издал удивленный возглас.

Харамис высоко подняла свой талисман. Янтарное сердечко, укрепленное на вершине широкого кольца, затрепетало золотым светом. В ответ ему так же ярко запылали Триллиумы двух других талисманов. Харамис почувствовала, как все три волшебных предмета заговорили между собой – их безмолвная перекличка была если и не доступна пониманию, то, во всяком случае, прекрасно видна!

– Сестры! – Харамис положила корону на стол и вскинула обе руки. – Мне хорошо известно, как много воинов собралось в этом лагере. – Она старалась говорить твердо, веско, ни в коем случае нельзя было раньше времени обнаруживать свои сомнения. – Я обежала взором дальние окрестности и обнаружила много лодок с воинами‑уйзгу, спешащими сюда.