В принципе, он не был против того, чтобы уверовать, но у него не получалось.

Жизнь же свою он не ценил, потому что не видел в ней смысла. В чужих жизнях, впрочем, тоже. По его глубокому убеждению, на какой то стадии своего развития человечество свернуло куда то не туда, и он был бы не против, если бы в один прекрасный момент оно, все это чертово человечество, перестало существовать вовсе. Когда в две тысячи двенадцатом году так и не случилось обещанного индейцами майя конца света, он даже почувствовал некоторое разочарование.

Конечно, не то, чтобы он всерьез в это верил, но все таки…

Гусев считал, что нельзя исключать такие возможности. Окружающий мир был слишком безумен, чтобы отметать такие заманчивые варианты.

Через полчаса Алина принесла Гусеву бульон, картофельное пюре и салат. Гусев поел, запил обед чуть сладким чаем. Очевидно, в чай было подмешано снотворное, потому что после еды Гусева сразу же начало клонить в сон.

Ладно, подумал Гусев. Отложим разговор с доктором до завтра.

Повернулся на бок и заснул.

Доктор Петров Гусеву не понравился. Он был молод, смазлив и явно пребывал от самого себя в полном восторге. Фигура легкоатлета или профессионального танцора, новый, с иголочки, костюм под белоснежным халатом, аккуратно зализанные назад волосы, голливудская улыбка во все тридцать два белых и ровных зуба. Он был идеален, а потому казался Гусеву каким то искусственным. У настоящих людей бывают изъяны, а у доктора Петрова их не было.

В руках доктор держал тонкий планшетный компьютер.

– Доброе утро, Антон.

– Доброе.

– Как вы себя чувствуете сегодня?

– Нормально. Кстати, а это нормально, что я себя нормально чувствую после инфаркта?

– Вполне, – доктор снова продемонстрировал безупречную работу своего стоматолога. А в том, что без вмешательства стоматолога здесь не обошлось, Гусев был абсолютно уверен. В свое время он вложил в собственную улыбку цену хорошего иностранного автомобиля.

– Значит, вы меня скоро выпишете?

– Да, несомненно, – сказал доктор. – Только сначала нас с вами надо кое что обсудить.

– Диету, занятия спортом и все такое? – спросил Гусев.

– И это тоже, – согласился доктор.

– А что еще?

– Боюсь, что у меня для вас не очень приятная новость, – сказал доктор. – Хотя, это зависит от того, с какой стороны на нее посмотреть.

– Вы нашли у меня еще что то, помимо инфаркта? – спросил Гусев.

– О, нет. Сейчас вы здоровы настолько, насколько это вообще возможно для человека вашего возраста и образа жизни.

– Тогда в чем же дело?

– Вы хорошо помните события, которые происходили с вами в последнее время?

– За исключением нескольких минут непосредственно до, – сказал Гусев.

– Значит, вы должны помнить, как примерно за полгода до инфаркта вы обращались в компанию «Вторая жизнь» и заключили с ними контракт?

– Да, – сказал Гусев. – Они содрали с меня двадцать пять тысяч долларов, и я до сих пор считаю, что это было самое неудачное вложение денег в моей жизни.

– Если вы помните сумму, которую заплатили, вы должны также помнить суть договора. Что это была за фирма и какие услуги вы приобрели?

– Это что то типа кладбища, только высокотехнологического, – сказал Гусев. – По условиям контракта они должны взять мое тело и заморозить его до лучших времен. То есть, до тех пор, пока человечество не научится таких, как я, размораживать. И лечить то, от чего мы умерли. Глупо звучит, понимаю.

– Не так уж глупо, – улыбнулся доктор. – Более того, я считаю, что это было одно из самых удачных вложений денег в вашей жизни.